В общем и целом тебе тут все рады. Но только веди себя более-менее прилично! Хочешь быть ПАДОНКАМ — да ради бога. Только не будь подонком.
Ну, и пидарасом не будь.
И соблюдай нижеизложенное. Как заповеди соблюдай.
КОДЕКС
Набрав в адресной строке браузера graduss.com, ты попал на литературный интернет-ресурс ГРАДУСС, расположенный на территории контркультуры. ДЕКЛАРАЦИЯ
Главная Регистрация Свеженалитое Лента комментов  Рюмочная  Клуб анонимных ФАК

Залогинься!

Логин:

Пароль:

Вздрогнем!

Третьим будешь?
Регистрируйся!

Слушай сюда!

poetmarat
Ира - слитонах. По той же причине.

Француский самагонщик
2024-02-29 17:09:31

poetmarat
Шкуры - слитонах. За неуместностью.

Француский самагонщик
2024-02-23 13:27:28

Любопытный? >>




Кариес

2012-07-12 19:10:48

Автор: Француский самагонщик
Рубрика: ЧТИВО (строчка)
Кем принято: Француский самагонщик
Просмотров: 984
Комментов: 11
Оценка Эксперта: N/A°
Оценка читателей: N/A°
…и ты тянешь, потому что боль вполне сносная, садиться в то кресло несравненно страшнее. Может, рассосется как-нибудь, надеешься ты.
Господи, сколько боли перенесено за жизнь! Два пулевых и три ножевых… нет, это не о тебе, но тем не менее… Тебя оперировали – острым ножиком вскрывали под местным наркозом твое тело, копошились внутри, а там не все поддается обезболиванию, но ты терпел, и ничего, вытерпел. Потом, через несколько дней, еще зондом ковырялись, ну такой вроде как тонкой спицей, железной, – это не такая уж боль, просто нервы подходили к пределу, ведь тебе только десять лет, а ты во взрослой больнице, в палате куча дядек, все ругают больничную кормежку, харчо называют армянским супом, матерятся, ненавидят сестер с их тупыми иголками и заискивают перед этими сестрами, а ты один, родных почему-то не пускают, или пускают совсем редко, вот нервы и не выдерживают… почти, потому что все-таки выдерживают.
Тебе в голову прилетал корявый камень, чуть-чуть не в висок – убойно было бы в прямом смысле, а так просто очень больно, но ты не подавал виду, нельзя подавать виду, ты же не один тогда дрался.
Тебе попадало в лицо куском льда, и острые иголки-осколки впивались в глаз, да-да, как в «Снежной королеве», но ты не стал ни Каем, ни Каином… какой Каин? да не важно… тебя срочно везли к Гельмгольцу, тоже не важно, что за Гельмгольц, там светили в глаз, что-то делали…
Ты прыгал на лыжах с трамплина – ну нет, не с такого, как по телевизору, с самодельного прыгал, – и равновесие держал неправильно, ну то есть просто не держал, и приложился о плотный наст, плашмя, это то, что называется – дух вон. Ничего… полежал-полежал, отдышался, проверил лыжи – не сломаны, надо же, – и побрел обратно. Ну да, на трамплин. И повторил все в точности. Так и не научился тогда равновесие держать, но главное – не боялся же.
Тебе доставалось тяжелым вонючим ботинком по губе – вот, заросло потом неправильно, смотри.
Ты отхватывал себе – сам, сам! – чуть ли не полладони электрорубанком, кровища словно кран прорвало, вот, смотри, шрам в форме Y.
А уж сколько раз ты летел с велосипеда на асфальт, в крутом вираже. Локти, колени…
Господи, да разве перечислить всё?!
А тут – ну так, ноет… терпимо… рассосется, рассосется, твердишь ты себе. Потому что то кресло – чистый ужас.
Нет, не рассасывается. Ты кладешь на больной зуб щепотку табака, выковыренного из сигареты «Ява». Ты полощешь этот зуб водкой (поллитра – три шестьдесят две). Ничего не помогает. Ты уже не можешь ни работать, ни разговаривать, ни соображать. Боль пульсирует, отдает в голову, в ухо. Из ноздри начинает течь, течет непрерывно, все ведь со всем связано. Есть тоже не можешь. Ничего не можешь. Почти вообще.
Но терпишь. Из последних сил терпишь – вдруг рассосется. Бегаешь по стенкам, но еще надеешься.
А потом все меняется. Кресло уже не страшит, нет – ты вожделеешь его. Ты хватаешь какие-то деньги и выскакиваешь из дома. Два часа ночи, ничего уже не ходит, а машины у тебя еще нет, да и какая тут машина. Такси надо, только живешь-то ты, можно сказать, в деревне, нету тут никаких такси, и ты бежишь по этой можно-сказать-деревне, форсируешь железнодорожные пути, снова бежишь, и вот оно, большое шоссе, и ты голосуешь, и останавливается, слава Богу, сразу, и ты не торгуешься – на Ногина, там платная поликлиника, лишь бы денег хватило…
А там очередь. И ждать немыслимо, ты вылетаешь на улицу, хватаешь другое такси – ну частника, конечно, – опять не торгуешься, мычишь: «В Сокольники» – там другая платная, их всего две в городе круглосуточных. Тоже очередь, длиннее, чем на Ногина, но не ехать же обратно.
Ты у окошка кассы. Лечить или удалять, неприветливо спрашивают тебя. Мужчина, вам лечить или удалять?
Поубивал бы всех, включая себя самого, какое к свиньям лечить – удалять, удалять, удалять! Круглосуточные платные зубодеры…
И ты платишь, и ждешь с каким-то, что ли, жетоном, и погружаешься в себя, как можно глубже, чтобы не видеть ни других таких же как ты, ни выходящих из дверей – может, и оживших, а может, и нет, ты не знаешь этого, ты не думаешь об этом. Вся голова пульсирует, колокола гремят, молоты колотят или колоты молотят, какое там думать. Кресло мне! кресло!
И вот – твоя очередь. Дождался… Укол в десну. «Ждите вызова». И боль уходит, уходит… Ты уже просто ничего не чувствуешь.
Вызов. Кресло. Еле-еле – язык плохо слушается, да и сил не осталось, – еле-еле выдавливаешь: «Четвертый верхний, справа». Коренастая женщина с мощными, как у мясника, руками смотрит тебе в рот и презрительно цедит: «Какой еще четвертый, пятый же, совсем обалдели тут…»
Ты понимаешь – к тебе уже помаленьку возвращается способность что-то понимать, – как безумно устала эта женщина…
Щипцы, вроде пассатижей. Хруст. Он противный, но в этот момент кажется аккордом из Моцарта. Какой Моцарт? А, тоже не важно.
Это как освобождение. Почему «как», освобождение и есть.
Ты на улице. Сокольники. Пусто. Светает. До Казанского пешком, скоро электрички пойдут в сторону твоего дома, а потрачено за ночь порядочно, дотянуть бы до получки. Так что теперь никаких такси.
Ладно, дотянем…
Да, ты уже вполне соображаешь. Можно жить дальше.
Еще будет немножко больно, когда заморозка станет размораживаться, но это разве сравнить. Это пустяки. Все закончилось. Все позади. Счастье. Самое что ни на есть.

Вот так, малыш. Вот такие страсти. Интересно? То-то же.
А у тебя-то – да ну, всего лишь легкий кариес. И зуб-то молочный, совсем не больно будет.
Молодец, что плакать перестал. Мужчина!
Ну, пошли, наша очередь.
по относительно свежим следам

Шева

2012-07-12 19:19:22

К сожалению, все правильно. И сесть в кресло - страшнее многого. Зато с годами - зубов меньше. ггы

Ром

2012-07-12 19:25:15

травматичный рассказ...но главное конец счастливый.
Я было дело сам себе осколок зуба вырывал, причем миникюрным пинцетом. Вырвал. И правда счастье было ибо достал меня энтот поганый осколок...

Санитар Федя

2012-07-12 23:03:10

чтоп не болели зубы, недавно услышал, оказываеццо нужно - внимание!-кушать ягоды, растущие прямо на могилках. старые люди сказали, они врать не станут

Barbara

2012-07-12 23:32:05

Хорошая подготовка.

Айка

2012-07-13 02:42:45

Мне тоже раньше, в союзе, страшнее всего на свете было сесть в это кресло. Потому что первый зуб, который заболел у меня в 16 лет, лечили неправильно, его вскоре пришлось удалять. Доктор, крупный дядька с огромными волосатыми руками, слишком сильно сжал щипцы и сломал коронку зуба, корень остался в челюсти. И он стал выдалбливать его. Продолбил кость, сделал свободный проход в гайморову полость. Зуб-то он удалил, но что со мной потом было! А теперь я иду к врачу и практически не волнуюсь. Боли почти не бывает, а если бывает, то вполне терпимая. Но когда недавно удаляли "восьмёрки" моему младшему сыну, мне было дурно, хотя я этого не видела. Всегда, когда что-то подобное делают моим детям, я умираю от страха.
я вот чего понять не могу: ну моё-то личное отношение к ЭТОМУ креслу понятно. правда, бабушка и ее брат были стоматологами, но тем не менее...
но страх шестилетнего мальчишки - он-то откуда?!
подозреваю, что это заложено к гомосапиенсов как имманентное свойство сапиенсности

КилоТонька

2012-07-13 20:12:33

мои дети не боятся, как и я сама. но зато приходится уговаривать чужих, сидящих в очереди детей. однажды меня средний сын спросил: зачем ты уговариваешь, успокаиваешь их? это же не твои дети!

AbriCosinus

2012-07-16 14:57:09

странно. всегда боялся и всегда шел. сразу. и на все операции свои шел также. смешно, но сейчас это мне напоминает (при количественном сравнении) ходки на экзамен в Университете. а там один раз реально чуть кукушка не уехала. На втором курсе, в летнюю сессию. Сейчас, говорят, таких ужосов нет. Да и тогда страшнее мехмата ничего не знали...

anatman

2012-07-16 15:43:53

я уколов не баюс(с)
детишкам в стоматологие надо это читать.
да.
я и читал
вернее, рассказывал

Щас на ресурсе: 317 (0 пользователей, 317 гостей) :
и другие...>>

Современная литература, культура и контркультура, проза, поэзия, критика, видео, аудио.
Все права защищены, при перепечатке и цитировании ссылки на graduss.com обязательны.
Мнение авторов материалов может не совпадать с мнением администрации. А может и совпадать.
Тебе 18-то стукнуло, юное создание? Нет? Иди, иди отсюда, читай "Мурзилку"... Да? Извините. Заходите.