В общем и целом тебе тут все рады. Но только веди себя более-менее прилично! Хочешь быть ПАДОНКАМ — да ради бога. Только не будь подонком.
Ну, и пидарасом не будь.
И соблюдай нижеизложенное. Как заповеди соблюдай.
КОДЕКС
Набрав в адресной строке браузера graduss.com, ты попал на литературный интернет-ресурс ГРАДУСС, расположенный на территории контркультуры. ДЕКЛАРАЦИЯ
Главная Регистрация Свеженалитое Лента комментов  Рюмочная  Клуб анонимных ФАК

Залогинься!

Логин:

Пароль:

Вздрогнем!

Третьим будешь?
Регистрируйся!

Слушай сюда!

poetmarat
Ира - слитонах. По той же причине.

Француский самагонщик
2024-02-29 17:09:31

poetmarat
Шкуры - слитонах. За неуместностью.

Француский самагонщик
2024-02-23 13:27:28

Любопытный? >>




Funiculaire

2015-03-20 12:05:06

Автор: Лесгустой
Рубрика: ЧТИВО (импорт)
Кем принято: Лесгустой
Просмотров: 1659
Комментов: 3
Оценка Эксперта: N/A°
Оценка читателей: 30°
Выкладываю с личного разрешения автора сего произведения.
Для поднятия бодрости духа и общего задора, настоятельно рекомендуется к ознакомлению.



Funiculaire



В нашем небольшом горном городке построили «Funiculaire». Именно так, не иначе. Funiculaire! Надёжный, современный и красивый - охуенный со всех сторон! Английский двигатель, французские кабины, итальянская сборка. Техника на грани совершенства!

Слухи о замене старой «канатки» застали ещё молодость моего отца, но каждую пятилетку сроки сдвигались. И вот, наконец, настал этот день. К нам в город приехал губернатор Аркадий Петрович Зильдерштейн, по совместительству – муж владелицы сети отелей «Zilderstein UltraVIP Premium Resort&SPA Wellness Best Hotel Group International Seven Stars». Я видел один из таких отелей на картинках – он был похож на архитектурно-дизайнерский пиздец. Нет, правда! Если придумать прибор, материализующий слова, то, при вводе слова «пиздец», на выходе устройства будет макет именно такого отеля. Хром, золото, стразы и пурпурные занавески. Повсюду.

Аркадий Петрович приехал лично убедиться в том, что деньги, выделенные на развитие туризма в регионе, будут использованы строго по назначению. А назначений было два: строительство (силами честно победившей в конкурсе итальянской компании «Petro Zilderelli and Sons») фуникулёра вместо старой канатной дороги и нового сетевого отеля вместо обсерватории. Впрочем, не всё было гладко.

Возмущённые жители города заблокировали машину с губернатором ещё на подъезде к нижней станции канатной дороги. «Прочь руки от науки, - скандировали пикетчики. – Не сдадим врагу обсерваторию». Возглавляли протестное движение сотрудники научного центра - два седовласых доктора наук и Полина Ивановна, уборщица.

Следует заметить, что Аркадий Петрович не стал бы губернатором, если не его ораторские таланты – этот человек, будучи ещё мелким чиновником, сумел убедить жителей областного центра в том, что ему по силам продвинуть закон о запрете размещения саун и массажных салонов в зданиях, прилегающих к объектам образования и здравоохранения. И ему, уже губернатору, это удалось! Да, в школах и больницах внезапно не стало борделей, зато в освобождённых помещениях разместились игровые автоматы двоюродного брата губернатора. Аркадий Петрович слов на ветер не бросал. Такие дела.

Поправив галстук и кучерявую шевелюру, губернатор Зильдерштейн вышел к толпе: «Граждане! Товарищи! Дорогие мои!» И начал обещать. Приток туристов и инвестиций… Люди немного притихли. Новые рабочие места, высокие зарплаты… Народ заинтересовался. Хорошие дороги, дешёвый бензин… Мужчины успокоились. И большой торговый центр… Женщины невольно заулыбались. С «макдональдсом» !!! Молодёжь, вскинув руки, закричала: «Да! Ура!» Толпа, во главе с Полиной Ивановной, бросилась к подъёмнику, затоптав плакаты с лозунгами и двух седовласых докторов наук. «Нахуй эту консерваторию!» – вопил белобрысый паренёк. «Обсерваторию, дебил!» – послышалось в ответ. «И обсерваторию тоже нахуй!» Обезумевшая гурьба, жаждущая благ современной цивилизации, грузилась в кабинки и отправлялась крушить пережитки ушедшей эпохи. А Аркадий Петрович мысленно вычеркнул из сметы пункт «демонтаж существующих построек» и довольно хрюкнул.

Всё это я наблюдал через окно помещения нижней станции и медленно охуевал от происходящей на моих глазах локальной революции. Я – потомственный машинист канатной дороги. Мне 24 года. Холост, без детей, судимостей не имею.

***

Строительство велось ударными темпами. Нам, работникам канатной дороги, на время реконструкции объявили простой и вручили садовый инвентарь. Начальник приказал облагораживать территорию уже возведенной нижней станции методом точечной высадки дорогих заморских кустарников и ежедневной уборки территории. Кустарники отчего-то гибли один за другим, забирая с собой, в их кустарниковый рай, львиную долю наших зарплат в виде штрафов за «распиздяйское отношение к имуществу», а пыли и мусора меньше не становилось по причине ремонтных работ выше по склону. Один из моих сменщиков, Даур, не выдержал, «твой-рот-облагораживал» начальнику и уехал домой выращивать мандарины. Другой сменщик, механик дядя Коля, слов подобрать не смог, поэтому просто выместил на лице руководителя всё накопленное недовольство и ушёл на пенсию, заработанную годом ранее, пить водку, не боясь порицания. От случившегося, начальник вдруг заболел, отправился в травматологический санаторий в районном центре и оттуда же написал заявление на увольнение. Так я остался один. Нет, были, конечно, директор, бухгалтер и прочая гадость где-то в офисе, но они были далеко и обо мне почему-то не вспоминали. А здесь, в нашем небольшом горном городке продолжали строить «Funiculaire».

***

В отеле уже шли отделочные работы. Вертолёт делал по десятку рейсов в день, доставляя на вершину горы тонны золотых унитазов, кристаллов Swarovski, персидских ковров ручной работы, китайских ваз династии Мин и прочих отделочных материалов и элементов интерьера.

Я, от скуки и не имея заданий от руководства, помогал итальянским строителям, Сархату и Бахтиёру, хромировать рельсы. Ну, как хромировать… У заказчика было весьма поверхностное представление об этом процессе, поэтому нам привезли два поддона эмали типа «хром-эффект», кисти, валики …и брикет гашиша, по личной просьбе Сархата (водитель был его земляком).

Итальянцы оказались весёлыми и жизнерадостными ребятами. И хоть они плохо говорили по-русски, особых проблем в понимании между нами не возникало. Я даже не отказался покурить с ними, хотя довольно неодобрительно отношусь к наркотикам. Но обидеть друзей не хотелось. К счастью, этот их «хашиш» оказался даже слабее нашей каши из конопли, которую мы жарили с соседом каждую субботу, поэтому через час я уже продолжал красить рельсы, а вот ребята почему-то растеклись по насыпи в пятидесяти метрах ниже по склону – толи утомились, толи перегрелись на солнце, толи заскучали по дому. Я же был воодушевлён, и увлечённо покрывал рельсы «хромом» метр за метром двумя кисточками (ага, по-македонски). И это было не единственным моим нововведением: я даже предусмотрел специальную разметку для безопасной миграции животных. Надеюсь, они оценят.

Внизу меня встретили Сархат, Бахтиёр и бородатый мужик в чёрной рясе, с огромным золотым крестом, свисающем на толстой плетёной веревке до самого живота, только что прибывший к нижней станции на чёрном Jeep Grand Cherokee. Узнав, что я понимаю итальянцев, а они меня, отец Давид (так он представился) попросил меня выступить в качества переводчика, и я согласился.

Из обращения отца Давида к иностранцам я узнал, что губернатор Аркадий Петрович «во благодетель пожертвовал всея церкви во искупление грехов своих земли да имущество семьи своей», после чего «отбыл с женой да родными во святую землю». «Сыбалса, штоли?» - вдруг спросил Бахтиёр. Повисла неловкая пауза. Священник перекрестился, но ответил: «Да. В Израиль». «Тагда ты дэньги плати! Работ сделали, жи есь!» - возмутился Сархат. «Он заплатит», - отец Давид поднял указательный палец вверх. И как только итальянцы с угрожающим видом сделали шаг к священнику, из джипа появились ещё трое служителей более крепкого телосложения. Сархат и Бахтиёр отступили. Так в наши края снова пришли перемены.

***

Фирма, в которой я работал машинистом канатной дороги, как оказалось, тоже принадлежала родственнику Аркадия Петровича, и теперь, по слухам, в помещении бывшего офиса новые владельцы устроили автомойку «Святой Гелендваген». Вскоре мне вручили уведомление о расторжении договора, и я пополнил плотные ряды безработных нашего города.

Отель спешно перестраивали в резиденцию патриарха. Впрочем, из всех видимых изменений я заметил только колокольню с золотым куполом, установленную на крыше вращающегося ресторана, и увенчанную распятием. Так что «босс» теперь, словно всевидящее око Саурона, вращался, обозревая все свои владения. Мы с соседом даже перестали есть кашу из конопли по субботам. Мало ли…

Последним штрихом композиции, безусловно самым ярким и запоминающимся, стало явление кабин фуникулёра. Посмотреть на это чудо инженерной мысли пришёл даже дядя Коля в компании делириумных чертей. Так мы с ними и простояли, вздыхая от восхищения, от начала до конца работ по установке. Кабины были великолепны, без преувеличения.

На следующий день я отправился понаблюдать за пробным пуском. На площадке стояла небольшая группа поддержки, состоящая из любопытных местных жителей, а вокруг кабины фуникулёра ходили молодые люди в рясах. Мне тут же было объяснено, что перед нами разыгрывается полная драматизма сцена безмолвного сражения прогрессивной церковной молодёжи с современными технологиями. Счёт был уже «0:1» в пользу техники, ибо один из диаконов, в попытке открыть двери вагона, упал на перрон и слегка повредил лик. Галина Павловна, заведующая продовольственным магазином, принимала заказы на попкорн. Я отказался, достал из кармана пакет тыквенных семечек и устроился поудобнее, облокотившись о знакомый Grand Cherokee, припаркованный у невысокой ограды. Тем временем, ещё один послушник, заявив остальным, что нужно искать сенсорную панель, принялся водить руками по боковой стенке кабины, третий диакон ходил рядом, наклоняясь и приговаривая: «Okay, funiculaire!» Технически, это было уже «0:3». Как оказалось, самый прогрессивный из послушников всё это время находился в помещении управления и пытался расшифровать иероглифы руководства по эксплуатации (другого, увы, не нашлось), и даже немного в этом преуспел – ему удалось открыть автоматическую ограду прямо напротив меня. После чего он тоже сдался, бормоча искривлёнными губами себе под нос какую-то, наверное, молитву. Мой старый знакомый, отец Давид, отделился от спорящих о чём-то коллег и направился ко мне, как будто увидев в распахнувшейся ограде какое-то знамение.

«Ты, - говорит, – умеешь?» «Умею», - говорю. А «что» умею не говорю, потому как вдруг не умею… Но попробовать стоит. Так, под скромные аплодисменты хрустящей попкорном группы поддержки, я попал в царство технологий, населённое поклонниками мифов.

Сначала мне показалось, что всё будет просто; затем, войдя в помещение управления, я резко изменил своё мнение – там было одновременно «вау, как охуенно» и «бля, хуй знает, как это работает». Но, ведь дорогу освоит идущий, не так ли? И я пошёл …то есть принялся с умным видом нажимать всё, что нажималось, и крутить всё, что крутилось. Спустя минуту игры на органе, на одной из панелей загорелось красное окошко. Я ткнул в него пальцем, и, на мгновение, оно вспыхнуло зелёным. Следующее моё нажатие было уже уверенным и продолжительным. Окошко какое-то время светилось зелёным, затем вовсе погасло. Зато ожили все остальные приборы, лампочки и экраны, и я почувствовал себя оператором корабля Навуходоносор. Вокруг плясали разноцветные огоньки, а на главном экране бегали строчки программного кода. Система провела самотестирование и ушла в перезагрузку. Вновь загорелось красное окошко. Отец Давид протянул руку и приложил к нему палец. Реакции не последовало. Мы переглянулись, и он вновь попробовал запустить систему. Ни. Ху. Я.

А вот на моё касание система вновь отозвалась положительно. Кроме того, слева от меня открылся небольшой отсек, из которого я извлёк нечто похожее на смартфон. Тут же на экране перед нами был проигран ролик, демонстрирующий возможности устройства, из которого я успел запомнить только поддержку девяти nanoSIM-карт, встроенные осциллограф, тепловизор, отпугиватель собак, цифровую камеру формата IMAX и функцию электронного психолога. Основным же назначением прибора было управление фуникулёром. Отец Давид выхватил устройство из моих рук, но, получив удар током, тут же сложился пополам у порога. В моих руках прибор заработал.

Так я оказался единственным «повелителем фуникулёра», и мне предложили контракт на работу. Обязательным условием договора стало соблюдение корпоративных традиций, поэтому, в скором времени, отец Давид лично намазал мне лоб маслом и три раза окунул лицом в чашу с холодной водой. После этого, мне вручили буклет с перечнем основных запрещенных корпоративной этикой организации поступков и действий, среди которых упоминалось и сквернословие. «Ну а хуле, - подумал я. – Чего только не сделаешь ради любимой работы…»

***

Спустя месяц я полностью освоил управление фуникулёром. Всё оказалось достаточно просто и интуитивно понятно. «Коллеги» особо меня не трогали, а я не беспокоил их - каждый занимался своими делами. Мне также было положено бесплатное питание в ресторане для младшего персонала, вследствие чего я быстро отрастил щёки - на осетрине, чёрной икре и пасте из трюфелей. Руководство, конечно, питалось гораздо лучше, но мы не жаловались, довольствуясь тем, что было.

Весть о приезде Патриарха застала меня как раз за обедом. Визит не был запланирован; возможно, желание увидеть новые владения возникло внезапно. Как бы то ни было, мои «коллеги» тут же, прекратив трапезу, вылетели из ресторана. Я же спокойно допивал своё вино.

Вошедший в зал отец Давид выглядел крайне испуганным, лицо его побелело. Он в спешке, сбиваясь и задыхаясь от одышки, объяснил, что от меня теперь зависит чуть ли не мир во всём мире, по крайней мере религиозном. Что-то говорил о предназначении, святом долге и тому подобных пафосных штуках. «Ну а хуле, - сказал я. – Надо, так надо» Отец Давид перекрестился.

Задача была не сложной - встретить Патриарха у нижней станции и «застрять» его в кабине на пару часов, где-нибудь посреди дороги, тем самым предоставив «коллегам» наверху время для организации достойной встречи.

Сказано – сделано. Не совсем так, как сказано, конечно, но ведь «пути неисповедимы» (или как там…). Так вот. Внизу уже расстелили ковровую дорожку, сшитую из персидских ковров, которые должны были украсить комнаты отеля. Вскоре появился кортеж. Мест для всех машин на площадке не хватало, поэтому некоторые, сделав почётный круг, разворачивались и возвращались обратно. У края дорожки возник, словно призрак, чёрный, наглухо тонированный Maybach. Из машины один за другим выходили почётные гости: двухсоткилограммовый Патриарх, длинноногая молодая послушница (о том, что она именно послушница, мне сообщил стоящий рядом пожилой священник) и её пятилетний сын, похожий на миниатюрную копию Патриарха. Процессия в том же порядке проследовала к кабине фуникулёра. При этом Патриарх вытянул руку в сторону и волочил её по лицам выстроившихся вдоль дорожки служителей, а те едва успевали её целовать. Вскоре перед моим лицом возник кулак с огромным золотым перстнем, украшенным платиновым крестом с бриллиантовой фигуркой.

«Нормальный, - говорю, – болт. Можно в ломбард завалить штук за пять – шесть. Если что, обращайся». Патриарх скривился и перекрестил меня.

Троица проследовала в кабину и замерла там в ожидании. «Езжай с ними, - прошептал мне на ухо пожилой священник. – У него сердце больное. Ежели что, не губи, запускай машину». Так я и поступил, благо управлять фуникулёром можно было с помощью дистанционного пульта.

***

Шёл третий час нашего заточения в «застрявшем» на полпути вагоне. Аккумулятор пульта неожиданно разрядился, и я более не мог повлиять на сложившуюся ситуацию. Сотовая связь в кабине глушится, окна и дверь заблокированы, ладно хоть боковое вентиляционное окошко не закрылось. Душно. Учитывая то, что я – единственный «повелитель фуникулёра», надеяться оставалось только на плановое тестирование системы, которое, в случае обнаружения потери связи с пультом или других неисправностей, отправит кабины на станции в автоматическом режиме, и там разблокирует двери. До тестирования оставалось часов пять, по моим подсчётам.

Я уже не один раз подбадривал гостей успокаивающими речами и обещаниями, но с каждым часом узники становились раздражённее. Царившую в кабине напряженную тишину прервала послушница: «Пупсик, - обратилась она к Патриарху. – Я больше не могу». Патриарх раскраснелся, а я едва сдержал невольный смех. «А я хочу какать!» – заявил пацан. Ну вот, это, блять, должно было случиться.

«Потерпи!» – грянул бас Патриарха.
«Нельзя такое терпеть!» – возмутилась послушница.
«Можно, – я очень не хотел провести пять часов в газовой камере, а потом ещё и отмывать пол вагона. – Это даже полезно».
«А тебя не спрашивали, – рявкнула послушница. – Сынок, снимай штанишки».
«Тихо вы!» – голос Патриарха охрип, усилилась одышка.

Пацан был уже наготове. «А вот нихуя!» - я решительно схватил мелкого загрязнителя фуникулёров и воткнул его в вентиляционное окошко, жопой наружу. Мать завизжала и принялась того вытаскивать, но пацан безнадёжно застрял. Автоматизированная система управления фуникулёра отреагировала на крик, и кабина резко дёрнулась. Мы двинулись вверх. От рывка, послушница упала на пол, в угол вагона. Сверху на неё обрушились двести килограмм Патриарха. Раздался хруст. Я вовремя успел увернуться и ухватиться за поручень. Патриарх кое-как откатился в сторону, не в силах подняться самостоятельно, открыв вид на тело женщины с неестественно вывернутой шеей. Пацан заорал. Патриарх схватился за сердце и начал хрипеть. Я же просто стоял на месте, в ахуе от происходящего.

Нужно было что-то делать, но визг пацана не давал хоть немного сосредоточиться. В такой ситуации любое принятое решение казалось лучше, чем бездействие. Я снял с ноги сандалий и стянул носок, который тут же затолкал в рот орущему ребёнку. Так, теперь Патриарх, уже не подающий признаков жизни... Вспоминая уроки медицины на курсах машинистов канатной дороги, я принялся делать ему непрямой массаж сердца, но непробиваемые слои накопленной годами благодати не позволяли добраться до грудины, и все мои усилия волнами растекались по поверхности бесформенного тела. Казалось, будто я месил тесто.

В таком виде, под звон колокола и пение церковного хора мальчиков, нас встретила верхняя станция, полная служителей, облачённых в праздничные, расшитые золотом, наряды.

***

Какая последовала паника словами передать невозможно. Все куда-то бежали и что-то кричали. Складывалось впечатление, что те, кто не видел тела Патриарха, по причине удалённости от эпицентра безумия, бегали и кричали только потому, что остальные бегают и кричат. Первым в вагон зашёл отец Давид, оглядел обстановку, одним выражением лица задал мне вопрос: «Какого хуя?» и перекрестился. «Трагическая случайность», - ответил я вслух и пожал плечами. После этого, тело Патриарха выволокли из вагона и понесли внутрь здания. Послушницу и застрявшего в окошке пацана, по-видимому, просто забыли.

Заменив в комнате управления аккумулятор пульта на заряженный, я вышел на улицу и направился к кабине фуникулёра. Из окошка по-прежнему торчала жопа, напоминая о недавних печальных событиях. «Надо бы помочь пацану», - подумал я, как вдруг ко мне подбежал отец Давид. «Запускай машину, – закричал служитель. - Быстро! Возвращай всех обратно!» «А эти?» - указал я на пацана и послушницу. «Позже!» – ответил отец Давид.

Ну, позже так позже. «Пацана внизу сниму – там у меня мыло есть – и отправлю их обратно», - подумал я и нажал кнопку на пульте. К тому же рабочий день скоро закончится.

Посреди дороги мимо нас проехала пустая кабинка. Это было странно, потому что внизу оставались не менее двух десятков служителей. Неужели не догадались воспользоваться ей без меня? Эх, придётся лишний рейс делать…

Я вынул изо рта пацана носок, но крик раздался с ещё большей силой, и я вернул носок на место. «Тише едешь – дальше будешь», - подмигнул я пацану, после чего посмотрел на тело послушницы. Рядом с ней лежала миниатюрная женская сумочка, из которой выглядывали упаковка презервативов и газетная вырезка с фотографией каких-то уличных беспорядков. В статье говорилось о том, что вчера в нашей стране произошёл военный переворот. Большинство государственных учреждений уже под контролем восставших. Мировая общественность резко осуждает жестокую публичную казнь создателей и участников телепроекта «Дом-2», показанную в прямом эфире, и массовые сожжения религиозных учреждений, в том числе обители Патриарха. Такие дела.

***

На нижней станции, через открывшуюся дверь кабины, в грудь мне упёрся ствол винтовки. Усатый мужик, за спиной которого находились другие, не менее усатые, мужики с винтовками, скомандовал «Руки вверх!», и я подчинился. На перроне в ряд лежали тела служителей с отверстиями в затылках. Чуть дальше, на площадке, стояли вооруженные люди и несколько БМП, на одном из которых развивался красный флаг с белой аббревиатурой «НКПР(б)».

Усатый мужик сообщил, что имущество церкви, в том числе фуникулёр, национализировано, а сама церковь объявлена врагом социалистической идеологии и подлежит искоренению. Я молчал, охуевая и не опуская рук. Затем усач осмотрел вагон и сам сделал вывод о том, что тело в кабине принадлежит моей жене, а жопа, торчащая из окошка – сыну, что нас пытали, а потом отправили вниз для устрашения партии. Тут я кивнул, ну а хуле делать… Усатый дядька убрал винтовку, опустил мои руки, похлопал по плечу, поцеловал три раза в щеки и прослезился. Указав кивком на фуникулёр, мужик спросил: «Умеешь?» «Умею!» - теперь уже уверенно ответил я, невольно вытянувшись по струнке.

Мне выдали книгу «Социализм для чайников», повязали на шею красный галстук, воткнули в грудь значок и усадили за пульт управления.

Шёл 2017 год. Я, конечно, ебал такие частые и кардинальные перемены, обрушившиеся на наш маленький горный городок, и любой другой машинист, наверное, давно бы уже свалил подальше в поисках лучшей жизни, но «Funiculaire» … Он же прекрасен… Английский двигатель, французские кабины, итальянская сборка. Техника на грани совершенства! И что есть он без меня, и кто я - без него?

Я – потомственный машинист канатной дороги и первый «повелитель фуникулёра». Мне 25 лет. Холост, есть приёмный сын, с недавних пор являюсь членом Нового Комсомола! Такие дела…

© КотПейот



Взято отсюда: ссылка

Тёмное бархатное

2015-03-24 06:56:12

Наконец осилил.
Прикольно, да.

Тёмное бархатное

2015-03-24 06:56:48

Ставлю оценку: 30

Шева

2015-03-25 19:01:02

Может и неплохо. Но скучновато. Не осилил.

Щас на ресурсе: 325 (0 пользователей, 325 гостей) :
и другие...>>

Современная литература, культура и контркультура, проза, поэзия, критика, видео, аудио.
Все права защищены, при перепечатке и цитировании ссылки на graduss.com обязательны.
Мнение авторов материалов может не совпадать с мнением администрации. А может и совпадать.
Тебе 18-то стукнуло, юное создание? Нет? Иди, иди отсюда, читай "Мурзилку"... Да? Извините. Заходите.