Старик с моноклем в слепом глазу
И сжатым в полоску ртом
Глядит, как я на кровать ползу,
Дозором обходит дом.

Кота уносит гулять во двор,
Садится на старый стул,
Болтает, кашляя, всякий вздор,
Чтоб я, наконец, уснул.

Он знает тайны игристых вин -
Он с них получал доход.
Он знает, к счастью всего один,
Затасканный анекдот.

Он очень старый, ему сто лет,
А может быть, двести шесть.
Я как-то звал: "Приходи в обед,
Чтоб было не скучно есть?"

Ответил твердо: "Простите, нет.
Вы знаете, есть закон".
Прекрасно знаю. Другой ответ,
И - ставится жизнь на кон.

Когда впервые пришёл ко мне,
На нём был отличный фрак.
На перстне в линию пять камней.
В петлице - какой-то флаг.

Он долго мялся, потом спросил:
- Я вечером к Вам приду?
- Конечно. Прежний ходок почил,
Тебя непременно жду.

Уже не первый, и не второй -
Их было сто тысяч пар.
Стареет. Скоро придёт другой.
А я? Я пока не стар.

Фельдъегерь утром отдаст конверт.
Открою, прочту приказ:
"Рубашка, брюки, пиджак, жилет,
Повязка на левый глаз.

Одеться так и к полудню быть
На улице Талых льдин.
Найти высотку и позвонить
В квартиру пятьсот один".

Приказ не первый, и не второй -
Их было сто тысяч пар.
И если даже ворчу порой,
То так, выпуская пар.

Теперь я буду входить с утра
Без стука в чужую дверь.
Поставив чайник, будить: "Пора".
И галстук давать: "Примерь".

Жилец увидит, что время жрёт
Меня, как голодный волк.
И будет верить, что он живёт,
А я - лишь сухой листок.

Когда я выдохнусь доиграв,
Ему принесут конверт.
Прочтёт, и, если я снова прав,
Не сможет ответить "Нет".

И я с начала начну маршрут,
Кого-то найму служить.
Тоска...
А впрочем, кому я вру?
Мне нравится вечно жить.