Мне сорок лет. Да хуй там – сорок пять.
Терплю гавно. И дальше – так? Едва ли.
Пездеть «спасибо» вместо «нахуй, блядь»,
И лыбить фэйс, где надо плюнуть в харю.

Всю жизнь готовить душу для рывка,
Жить за углом и обмирать со страху,
Лелея предвкушение плевка,
И наконец сказать: - Идите нахуй!

Я уважаю тех, кто не стерпел
И слишком рано вырвался из плена.
Но я иду по грудам мёртвых тел,
И ноги вязнут в пепле по колено.

Как хорошо – учиться, ум остря,
И к жизни вообще не прикасаться,
Всё больше отличаться от зверья,
Всё чаще быть не местным - иностранцем.

Я вроде понимаю тот синдром –
Солдатский, невесёлый, рукопашный –
Непросто на войне, а здесь – облом:
Кругом враги, и нечем заебашить.

Как будто ты проснулся невпопад
От летаргии вечной, словно мамонт,
Чутка спезнул – и тащат на раскат,
Не сомневаясь нихуя, ни грамма.

Терпеть… терпеть… и силиться понять
И оправдать могучее гавнище,
И даже папытацца наебать
Или замазать, как ебучий прыщик.

Иду по испоганенной земле,
И пепел обжигает, совесть гложет,
Стучится где-то в сердце, в глубине:
«Ты отомсти, братэла.
Если сможешь».