Сижу, никаво не трогаю. Дверь скрриппп-бждям. Заходит Кубинский Танкист Моралес (ну, который Идите нахуй Харатьян).
- Дароф, - гаварит.
- Эге, - атвичяю. – И вам таво же.
Задумываецца, озираецца в непанятках.
- А ничо, што я тут?
- А чо – ничо?
- Ну… типа я вроде персона нон грата, а ты ж верный гвардеец кардинала. Имидж не попорчу?
- Зоебал, бля.
Не то штоп обрадовалса, но ложный нонсенс откинул, сел в кресло, сам себе налил вотки и банку с огурцами открыл. Всё по делу, так и должно.
Чокнулись за здоровье КК, огурцы добывали руками.
- Ну я чо пришол-то. Ты это, зиндан – не прав.
- Это часто, а щас-то в чом?
- Ну, когда пездел про абсолют.
- ???
- Зря навесил мне стока респектов. Я такой же, как все – сетевая крыса. Да, я понемножку делал карьеру, полз по лестнице, совершал мелкие подлости ради успеха.
Йопта. Постепенно возвращалось вчерашнее пианое сознание. Да, я чота пездел – типа многие твари ищут в сети самоутверждения, хочут быть чутка круче чем Хуйкин или Залупкина, и так паряцца всю дорогу. А некоторые кладут хуй на относительность и соревнуюцца чисто с Пушкиным или Богом, и никаких карьер не строят. Танкиста тож упоминал, это да. И вот тебе.
- Ну пасип за чистосердечное с явкой. Но както слабо верицца, браза.
- Да уж поверь. Я редкая гнида, просто нехател тебя дальше вводить в заблуждение и расстраивать. Штото честное во мне осталось… - он поперхнулся и быстро заглушил стакан.
Я недоверчиво выпил тож.
- Ну а как другие-то, если не секрет? Ну, эти. Орлуша например.
- Эээ, Орлуша. Та ж хуйня. Тоже мелкий карьерист, всю жызнь мечтал загрызть Степанцова или Иртеньева, уж какой там Пушкин…
- А как же… - я перешёл на шёпот. – А как же гордый и похуистичный Щ…
Дверь скрррриппп-бждям. Я ни разу в жызне не видел понурого Щикатилллу, а тут он был вапще не в себе, я сразу и не опознал.
- Понимаеш, зиндан, - загрустил он с порога, - Не хочу тебя разочаровывать, но я редкая сетевая мелкая крыса…
- Садись, бля, я уже фтеме. Там за тобой ищо много, не?


Продрал глозья, оторвал голову от подушки. Приснитса же такое… Понюхал стакан – вотка. Похуй, што бычки плавают. Не до того.
Полегчало. Всёжтаки преятно, что в сети водяцца не только относительные крысы, а ещё и абсолютные соперники Бога.