Запойное чтиво

AbriCosinus :: Нормальная жизнь

2012-08-20 16:33:40

Категорически не рекомендуется читать нижеизложенное без ознакомления вот с этим: http://www.graduss.com/?todo=show_creo&cid=6867

Как думает нормальный человек? Нормальный человек убежден, что быть директором – это полная синекура.

Слово-то какое – си-не-ку-ра. Нормальный человек, конечно, мигом вообразит плод птицепрома из анекдота: « - Бабушка, почем синенькие? – Отойди сволочь, это курица!». Истинное (в противовес анекдоту) лицо синекуры, безусловно, японское. Тонкая помесь теплого саке и невесомой сакуры – беспробудный кайф и безнаказанный доход. Такова, по мнению нормального человека, жизнь директора. Пришел, понимаешь, на работу, накрутил хвоста сотрудникам, наорал, напился чаю с коньяком, после обеда свалил домой. График ежедневный, исключая выходные. Которых у директора шесть дней в неделю. И получает тыщ пятьсот в месяц, выписывая себе премий бесконтрольно от пуза. Помимо чая с коньяком пьет кровь, что неудивительно. Так и сколачивает капиталец директор-синекурщик…

Да. Подтверждаю. Жизнеописание директора истинное. Поскольку ирония у нормального человека отсутствует (зачем стоп-кран в самолете?), зато тотально бесчинствует абсолютное знание жизни. Жизни директора. Которым меня угораздило быть последние восемь лет.

Что точно отношу к плюсам директорства – обретенное равнодушие к любым новостям. Первым делом, приходя на работу, спрашиваю главного инженера:
- Валера, что у нас плохого?
Хорошее меня не волнует: оно не опасно. Плохое же надо определить, оценить его силу и - бить. Равнодушно и упорно бить все плохое, чтобы оно не победило. Так вот и заколачиваю капиталец.

Последние три месяца плохое оформилось в тотальные неплатежи. Якутия не оплатила полугодовой контракт, в который ухнуло три командировки плюс месяц монтажа в декабре (в якутском декабре, что немаловажно). Московский подрядчик ловко выкрутил руки, заставив выполнить два заказа без оплаты выставленных счетов. Остальные контрагенты затаились, воровато выглядывая из-за виртуальных углов и не анонсируя ни единого объекта. Видимо, лелея в душе шальное счастье папарацци – с облегчением увидеть, как, наконец, я забью последний гвоздь в свой капиталец, и - благополучно пойду ко дну. Со всем моим экипажем в двенадцать бойцов.

Бойцы посерьезнели, но не сбежали. Получив последние пятнадцать тысяч с напутствием держаться до последнего, стали держаться. С утра до вечера. Смурные и затихшие. Пока организовывался процесс юридической оценки якутской ситуации, пока раскаленный телефон атаковал московских должников, команда упорно работала на склад и не разбегалась. Что меня удивило и обрадовало.

Не променяю эту сволочную жизнь на прежнюю институтскую. Ушел из Отдела, когда был полный развал страны, и будущее затягивалось мутной плесенью. Ныне Институт, подобно Фениксу, возник вдругорядь. Многие вернулись. На небольшие, но весьма твердые деньги. Некоторые верткие умудрились трижды обернуться – и плюхнулись в кресла большими замами и начальниками. А я – не приду.

…Кого я оставил в девяностых? Ну, например, заикающегося от методично вырабатываемой ненависти зав. Отделом Бориса Михалыча.

Б.М. утопил двух однокашников на тернистом карьерном пути, защитил три диссертации, очнулся единственным в Отделе доктором наук – и никакого, понимаешь, уважения.

Тогда Б.М. обзавелся регулярным излиянием едкой злобы, наподобие месячных. Адресат был не принципиален. И довелось мне как-то излагать соображения в части автоматизации измерения температуры. Дело было в испытательном цехе, в окружении трех техников и двух инженеров. Добрав кайф до нужного уровня, терпеливо выслушав мой доклад, Борис Михалыч с физиологическим наслаждением брызнул жидко-гаденько:
- Ёб Вашу Мать, Ученые! – и сверкнул блестящими от удовольствия линзами, повесил высокомерную паузу. Далее приготовился продолжить высоконаучную критику, в которой, как известно, слово-другое интеллигентного матерка только приветствуется.
- Свою ебите, дешевле выйдет, - ошалев от собственной смелости, спокойным сиплым голосом заткнул я набирающего в легкие воздух шефа. И вышел из цеха.

Утром Б. М., неизменный первый претендент на пост замдиректора, поджидал меня вблизи проходной, прикрывшись черным зонтиком. Сбивчиво, истерически оглядываясь, извинился и признал свою неправоту. Унизительный диалог молодого специалиста и институтского босса проходил с глазу на глаз, а зонтик надежно скрывал подробности. Так что извиниться ему было не западло, да только от этих извинений стало еще пакостнее. Пост замдиректора надо же было ковать… На то нужна была рабсила…

…А кого я нашел в новой жизни свободного владельца собственной судьбы?

Прежде всего, это Гоша.

Помню подвал чрезвычайно живописный – все-таки архитектурное бюро. Понтовые гипсовые греки, компьютер в ворохе распечаток, гигантский теннисный стол, и – уютная кухня. Кухня набита до полного истребления вакуума: в ней теснятся два холодильника шестидесятых годов, порожняя ванна, вызывающе томная душевая кабина со стыдливо матовыми створками, двухпудовая гиря на крохотном столе в окружении стаканов и пепельниц, и три табурета подле крохотного этого стола. Архитектурная держава функционирует бесперебойно, энергично связываемая Гошиными орбиталями, поскольку существует Гоша плотно, но вероятностно, по типу электрона.

Гоша истребителем залетает на кухню, на слаломе огибает табуреты, с головой и ногами исчезает в холодильнике. Выныривает с початой «Столичной», употребляет, чокаясь с гирей и оказавшимся на пути гостем, и - материализуется уже в компьютерном кресле, объясняя расчеты и демонстрируя результаты.

- Гоша, а почему твое бюро так странно называется – Адомшар?
- Ты что, иврит не знаешь?! – так падают в обморок, но Гоша крепок.
- Вообще-то нет…
- Ты же физфак закончил?! – Гоша подозрительно прищуривается.
- Как-то вот не выучил…
- Хорошо! Расскажу! – Гоша уже возвращается с кухни, закусывая на ходу, - «шар» – это «ворота», «адом» – «красные». Все понял?! Главное – сзаду наперед, не перепутай!..

…Ах, да. Гоша же еще и лингвист. Бюро его расположено в двух шагах от метро «Красные ворота». Дом и Шар, так искусно вплетенные в название, избавляют от необходимости напоминать, что бюро это – архитектурное…

…Работали как-то над сложным проектом. Договорились встретиться утром у заказчика. Договаривались, кстати, непросто:
- Давай в восемь.
- Ты что?! – ужас и смятение на Гошином лице неописуемы.
- В девять, - осторожно предлагаю.
- Нет такого времени: девять.
- Ну хорошо, во сколько?
- Давай так… В одиннадцать. Самое оно.

И - опоздал. Отработал череду звонков с извинениями. В результате известил, что вообще не придет. Ибо отмокает в пивной после крепкого вечера. Сорвал к чертям встречу, разозлил всех, но удивительно – никто его не послал, не исключил из числа партнеров.

Гоша пьет. Часто и со знанием процесса. Но когда Гоша работает – бытие перетекает из компьютера в реальность в режиме непрерывного чуда, фокуса, мультфильма...

…Случилось так, что, засидевшись с важным заказчиком в ресторане до полуночи, я предсказуемо посеял телефон. Свой номер восстановил, а контакты, с трудом накопленные за годы вольготной директорской жизни, безнадежно растворились. И Гошины в том числе…

…Плохое чаще всего прикидывается телефонным звонком. Когда ласково мурлыкающий мобильник светится незнакомой комбинацией цифр, мой мозг сверлит единственный вопрос:
- И что ты сообщишь? До кучи?
- Какой Гучи?! Ты чего?! Своих не узнаешь? Это я, Гоша!
- Ну и куда же ты пропал, сволочь редкая?! Я тебя ищу везде, знакомых опрашиваю?
- Стоп! Не кипятись! Гоша своих не сдает! Я тут - слышь? - главным архитектором назначен в Краснодаре на крутейшем стадионе! Ты еще не забросил свои системы?
- Да я-то не забросил. Вот только заказчики забывают платить и ты, подлец, исчезаешь в самый нужный момент!
- Я здесь, не ссы! Я, понимаешь, по пьяни потерял телефон, паспорт, другой паспорт, в общем ужас… Но это не главное! Мы с тобой сработаем классно! Здесь такой стадионище лепят – на вантах! Тут твоей системе самое место! Это будет такая сказка!
Гоша еще полчаса бредит седьмым чудом света, которое мы соорудим вместе…

…Утром на счет сваливаются три застарелых долга: из Якутии и от москвичей. Я глотаю воздух и ощущаю пульс. Через месяц вылетаем с командой в Краснодар. На объект к Гоше.

…А нормальный человек, конечно, сразу догадается, что мы свинтили отдыхать на халявный юг. И не надо нормального человека разубеждать.