И … в шестьдесят пришла любовь.
Эйнштейну стало не до сна.
Взыграла старческая кровь
И обогрела без вина.
Богемной леди силуэт
Явился физику тогда,
Когда писал его портрет
Супруг ее. О, Боже, да.
Она вошла – и мир расцвел,
Альберт забыл свои года
И бросил все в любви котел.
Вдвоем прогулка у пруда…
И годы дивные витком,
Что с Маргаритою тайком…
Но вот явилась к ним беда.

Миссис Канёнкова – шпион…
Пронзила новость как стрела.
О. как жестоко предан он!
И где же совести шкала?
Ей ФБР пророчит крах,
Она теперь обличена,
А Маргарита, вся в слезах,
Твердит одно;»Любви верна».
В глазах – раскаянья поток…
Альберту вспомнилась весна,
Их райский дивный уголок…
И в миг на нет сошла вина.
Собрав в себе остатки сил,
Он о пощаде власть просил…
Разлука встала, как стена.

Она в России, в Штатах – он,
И океан любви меж ними.
И нож тоски, и писем стон,
И лет недавних колкий иней…
В больнице русской, в том бреду,
Что был последней нитью жизни,
Она шептала;»Милый, жду
Я встречи новой после тризны…»
Не под подушкой , на столе
Лежали вскрытые конверты,
Луна искала в томной мгле
Письмо последнее Альберта,
Где он ту встречу вспоминал,
Когда входила она в зал
И наклонялась над мольбертом.