Раздолбаный микроавтобус с надписью «Интер-Связь+» на бортах, стуча всеми своими деталями, тащился по заснеженному городу. Водитель – немолодой уже, бородатый мужик в ушанке и китайской малиновой пуховке-ватнике, почти не глядя на дорогу, внимательно осматривал фасады окружающих улицу зданий. Сидевшая рядом девушка, с двумя светло-льняными косичками, выбивавшимися из-под голубой вязаной шерстяной шапочки, в неверном свете уличных фонарей, попадавшем через окно в кабину, пыталась прочитать адрес в блокноте, лежащем на коленях.

– ...ский пр...02 ? Николай Васильевич, тут так написано, что совершенно непонятно.  У нашего диспетчера отвратительный почерк, а под мухой...

Водитель на ходу взглянул на блокнот, протянутый девушкой, произнес что-то, сильно смахивающее на сакральную фразу, в которой слово «раздолбаи» было самым приличным, и вывернул руль к обочине.

Уткнувшись в сугроб, автобус остановился. В свете мигающего фонаря и бегущей рекламы на крыше банка «Народный» улица казалась живой. Дома то приближались, то отдалялись, сугробы наползали на  тротуар, будто стараясь занять его окончательно и навсегда отрезать редким в этот час пешеходам путь к домашнему теплу. Удивительно, но по отношению к проносяшимся по проезжей части машинам сугробы таких намерений не проявляли. Видимо, субординация действовала и на снежном фронте.  

– ...ский проспект? Или проезд? Если «Октябрьский» - то нам вперед еще квартала три и там налево. А «Остроженский» - так мы проехали. Уже. Тьфу, мать их...

Водитель покосился на спутницу и плюнул в приоткрытое окно.

Звонить в диспетчерскую – бесполезно, там все уже час, не меньше, как начали праздновать. Сейчас, поди, уже по третьему разу за Старый год, да за новый бизнес, да за секретаршу Манечку...  А им тут на морозе решай шарады. А может – ну его, этот вызов. Кто там будет после праздников разбираться. Ну, придет жалоба от клиента. Ну, менеджер вызовет, если разберется, кто виноват. Впервой, что ли?!

Сейчас развернуться, забросить Валюху домой – она тут недалеко живет, а потом скорее к себе. Там уже жена стол накрыла, сосед, Петрович, подойдет со своей, как уже привыкли. Вдуть по-быстрому до, для сугреву, потом после, чтоб всё... Эх-ма!

– Николай Васильевич, это, наверное, все же «Остроженский». Егор говорил, там трубы недавно меняли – воду горячую прорвало, так там уже и телефонную линию чинили и электричество дважды. Точно, «Ос...». А дом мы и так найдем. Этот проезд не очень длинный.

Вздохнув и мысленно попрощавшись с фужером согревающей, водитель в три приема развернул автобус, показал в сердцах палец вверх сигналящей серой Тойоте, которой он помешал своим маневром, и помчался вперед, в сетку начинающегося снова снегопада.

... «Lost connection». Мальчик и девочка сидели перед экраном лаптопа, с серым прямоугольником посередине. Стрелки на настенных часах  постепенно приближались к полуночи. Последние надежды, что Интернет восстановят до Нового Года таяли месте с уходящими минутами Старого. Бабушка, поворчав немного про позднее время, уселась в кресло в углу. А где-то в далеком далеке он и она – два молодых программиста, работающих по контракту в изнывающем от летней жары австралийском Перте, родители мальчика и девочки, так же теряли надежду увидеть своих малышей. Потеря связи...

... Пострадавший дом найти было и вправду, нетрудно. Свежезарытые траншеи поперек проезжей части и тротуара, дырявые ржавые трубы сваленные в кучу, едва оставляющую место для проезда.

Аварийная бригада, подняв воротники и ежась в налетающем со всех сторон снежном потоке – пурга явно усилилась – добежала до подъезда и спустилась в полуподвал, где, согласно схеме,  находились распределительные щиты и хабы связи. Хорошо еще, вход был не заперт – иначе пришлось бы искать ключи, а в это время...

...Все было ясно с первого взгляда – сантехники (руки бы им повырывать!), сложили старые трубы и прочий хлам возле шкафа с хабом. Шкаф – это слишком громко сказано. Жестяной самодельный ящик, кое-как прилаженный к стене. Одна из труб, полежав в куче немного, свалилась, и как раз попала по хабу, и что самое главное, по входящему кабелю. Как нарочно рассчитано, туда их! Кабель – пополам. Его, конечно, можно временно нарастить, на то есть переходники и прочие методы, но это – возни дай бог. И еще неизвестно, что с хабом.

Помятый корпус хаба делал дальнейшие прогнозы не очень оптимистическими.

– Валюша, ты, давай-ка, займись хабом, а я попробую кабель вылечить. Может, и ничего страшного. Трубы вот эти гребаные надо бы подальше отволочь ...

Николай Васильевич, водитель, он же бригадир мобильной группы Интернет связи, он же грузчик и пр. и пр., достал из сумки брезентовые рукавицы и, крякнув от натуги, потащил в сторону ржавую батарею с длинной торчащей из неё трубой.

Валя, интернет-техник по совместительству, а днем – студентка Театральной Студии, развернула свой тест-блок и занялась помятым ящиком.

Звуки с улицы и с этажей выше доносились сюда, в подвал, приглушенными. Была слышна музыка, три или четыре темы сразу, чьи-то веселые крики, потом что-то вроде выстрела, ещё и ещё. Это, наверное, стреляли бутылки шампанского. Подъехала легковая машина, хлопнула входная дверь, затем дверь лифта...    

Только время от времени звонко грохали друг о друга и о бетонный пол перетаскиваемые в сторону старые трубы. Наконец, кончились и они. Стало совсем тихо. Видно, все поздние гости и хозяева уже добрались до цели.

... Хаб, сначала подававший надежды, помигал индикаторами, и все же сдох окончательно. Все запасные, а их взяли с собой штуки три, уже пошли в дело раньше. Делать нечего, придется приехать снова, уже после праздников. Не повезло кому-то. Впрочем, обойдутся, не свет все же, не горячая вода. Интернет – это же игрушка, не более.  

– Ну что, сворачиваемся по-быстрому, и по домам, кажется еще успеем, если повезет?

Валя с сожалением поглядела на хаб, разложенные приборы и бригадира. И тут...

– Николай Васильевич, а, может, мы хоть кого-нибудь одного подключим? Напрямки. Пусть хоть кому-то этой ночью повезет!

Хмыкнув и поворчав, так, скорее для виду, бригадир достал инструменты и короткие переходники.    

– Ну, девка, выбирай счастливчика!

Мигнул пару раз, потом на несколько секунд погас и снова зажегся свет в подвале. Слава богу, кажется, пронесло, только нам не хватало еще этих ночных приключений! Николай Васильевич вытер пот со лба и улыбнулся помощнице. Японский фонарь у них сел в ноль еще на предыдущей точке, а батареек запасных не взяли.

И тут... Словно маленький огонек зажегся и побежал по разъемам мертвого хаба. Нет, это был не огонек. Девочка, девушка, женщина в голубом воздушном платье, в сверкающей диадеме в волосах, и с тонкой, почти невидимой палочкой в руке перепрыгивала с кабеля на кабель, и, наконец, остановилась на одном из них, с бирочкой «Кв. 31, Андр.»

– Вот этот!

Валюха указала на кабель квартиры 31.

– Ну, этот, так этот. Нам, волшебникам, все едино...

Через несколько минут времянка была на месте. А еще через несколько минут усталые ремонтники, собрав свои сумки, вышли на заснеженную улицу.

Фыркнув, микроавтобус покатил прочь, унося бородатого усталого мужика и его хрупкую помощницу, безнадежно опоздавших к праздничному столу.

... Часы на стене пробили 12. Маленький огонек от разъема под окном пробежал по стене, столу, и экран лаптопа вспыхнул ярче. Серый безнадежный прямоугольник на экране исчез, и ему на смену появился другой  «Connecting…»

А потом... Ожил и запел входящим сигналом Скайп, и вот уже далекий Перт и такие близкие лица появились на экране.  

– С Новым Годом, дорогие! С Новым Годом!

...Белый снег кружился вокруг, казалось, каждая снежинка сверкает и искрится изнутри. Маленькая голубая фея в бриллиантовой диадеме сидела на подоконнике третьего этажа и внимательно смотрела внутрь через почти совсем затянутое морозным инеем окно...

Или это была не фея? Впрочем, какая разница, кто приносит нам волшебные подарки в Новогоднюю ночь!