Ругаться матом и орать не нужен повод,
не зря припадочным зовут почти с рожденья.
От молодых ногтей, других роняя словом,
я раз за разом побеждаю в битве с тенью

Но все не просто – стоит в пустоте остаться,
струной гитарной тут же обвивает горло
ленивый в усмерть мудозвон, лишенный граций -
с бидоном пива и другим бочонком вздорным

До сблёва полнится теперь нутро-пространство,
и пустота с избытком плюмбума до краю…
И снятся сны с волшебным заревом и блядством,
и, просыпаясь, нихуя не понимаю

Куда-то делись заостренные инстинкты,
слова, как катышки, бери рукою голой.
В унылой схватке лишь мычанье связок спитых
по стенам стелется сквозь сдавленное горло

И мат воинственный звучит трубой нестройной,
облезлой кошкой вьется в драках на помойке.
С отчаяньем, когда совсем уже не больно,
не кисло, да и, собственно, не горько..

И бог не слышит, что теперь не удивляет…
Явилась тень, с предъявой зашвырнуть в нокдаун,
глядит злорадно сверху, словно - я бля - тля ей,
зеленый увалень, убогий стремный даун…

***
Но день придет, я выйду с мрачного запоя!
Одет с иголочки, побрит, помыт, прокапан…
Рассыплю мат отборно, на балконе стоя.
Нашелся бог один.
Зовется
Эскулапом.