Кусила меня собака
за ногу одну и руку.
Кричал, верещал и плакал,
визжал, что собака, сука!

Она убежала, с подлой
улыбкой на пасти глупой.
А я продолжал драть горло,
от боли глазами лупал.

Запомню ее, паскуду,
найду, раздеру ей шкуру.
И палкой метелить буду,
все ребра сломаю сдуру.

Теперь мой удел приемник,
от бешенства в пузо колют,
а я в своих бреднях тёмных
собаку пинаю вволю.

Прошел где-то месяц с лишним,
гуляю спокойно в парке.
Свистит вдалеке гаишник,
погода прелестна, жарко.

Вдруг вижу, та пёсья морда!
Бежит, крутит хвост в бублик,
нос, вздернутый кверху гордо,
а уши в раскидку дублем.

От страха я выпал в ступор,
замлел, эта сволочь, в метре —
и пялит глазища грубо
апостолом адской смерти.

В момент обдристался жидко —
напористо так, с пропёрдом.
Забрызгал вокруг всю плитку,
ведь срал, повторюсь, не твёрдым.

Собака брезгливо взвизгнув,
умчалась куда подальше…
Вот так, судьбомер капризный
сберег пса от мести страшной.