Залогинься!
Слушай сюда!
poetmarat
Ира - слитонах. По той же причине. Француский самагонщик
poetmarat
Шкуры - слитонах. За неуместностью. Француский самагонщик |
Автор: Француский самагонщик
Рубрика: ЧТИВО (строчка) Кем принято: Француский самагонщик Просмотров: 1091 Комментов: 50 Оценка Эксперта: N/A° Оценка читателей: 44° Дядя… Да бог с ним, с дядей, подождет. Со мной вот было: предсказали, что помру в течение двух лет. От чего – не конкретизировали, но, заверили, помру точно. Правда, не гадалка работала, не оракул какой; да и не важно, кто, но блеск в глазах присутствовал неподдельный.
Собственно, с тех пор уже два раза по два года прошло, а я все тут. Так что обошлось, и я вполне спокоен. И должен сказать, сразу после прорицания тоже не нервничал. Мало ли ведь что ляпнут, глазами-то сверкая. Но был момент, это немножко позже, когда подумалось: а не исключено, что финита мне, как говорят в приличном обществе, ля комедия.. Это у меня тогда родинка появилась на левом виске. Или бородавка, не знаю. Коричневая такая. Поначалу она маленькая была, а потом расти стала и неудобства причинять. Неэстетично, это раз, и, опять же, того и гляди, сдерешь ее ненароком, это два. Вроде и ничего, а неприятно. Честно говоря, побаиваюсь я таких вещей. У моего самого первого начальника сын, красавец парень, в возрасте двадцати двух лет сильно влюбился, решил жениться и удалил себе родинку с ягодицы – не нравилась его возлюбленной эта родинка. И через три месяца мы его хоронили: меланома, царица рака… Помню еще, начальник принес откуда-то почти слепую копию англоязычной книжки «The Water of Life» – «Живая вода» по-нашему, – и я в срочном порядке пару глав оттуда перевел. Про уринотерапию была книжка, а живая вода – это, стало быть, моча. Целое неформальное общество обнаружилось приверженцев уринотерапии, тетки-энтузиастки… Всячески уговаривали умирающего мальчика мочой натираться и мочу пить, но он так и не поддался. Кстати, из тех теток – буквально через год уже тоже никого в живых не осталось… Ладно, отвлекся я. В общем, сделалось несколько не по себе. К тому же предсказание вспомнилось – а как раз истекали отпущенные мне (вроде бы) два года. И тут на сцену вышел тот самый дядя мой. Двоюродный брат отца. Зовут дядю – Ной, и он действительно у нас патриарх. Самый старший в нашем клане; сейчас, когда я пишу этот как бы мемуар, дяде практически восемьдесят пять. Надо сказать, дядя Ной не просто партиарх, он еще и светило. Настоящее. Он шестой десяток лет работает в Онкоцентре на Каширке, из них лет сорок заведует там лабораторией. Вот так вот. Словом, созвонились, он сказал: «Приезжай», подробнейшим (и точнейшим) образом растолковал, откуда и куда заруливать, где парковаться, по какой тропинке потом идти. Не забыл предупредить, чтобы я не пугался – его лаборатория соседствует с моргом, в морге ремонт, гробы прямо в коридоре стоят… Ну, я не из пугливых. Подумаешь, гробы. Приехал. Действительно, гробы в коридоре. Красивые. Дядя все такой же – совершенно не подумаешь, что ему девятый десяток. Мы уже много лет встречаемся дважды в год – на день рожденья отца и на Девятое мая, это тоже у отца происходит. И все эти годы дядя Ной подтянут, прям, гладко выбрит, аккуратно подстрижен. Ну, разве что глаза немного выцвели. И – скромен. Думаю, это масштаб у человека такой, что не нужно ему гарцевать ни перед кем, всё уже доказано… Хотя толком ничего о его достижениях и всяких там регалиях не знаю – светило и светило. Вот и в лаборатории у него раньше бывать не доводилось. Что сразу восхитило – застал я дядю с молодой сотрудницей… нет-нет, не то, что вы подумали, с ума сошли, что ли! Всё по делу: он заканчивал инструктаж – про какие-то файлы, которые надо скопировать, и еще отправить по таким-то адресам, но открытыми только на чтение, а дня через два уж можно выкладывать на сайт… Это в восемьдесят три (на тот момент) года! И всё исчерпывающе, коротко, доходчиво, хотя по обыкновению мягко и вежливо. Или, лучше выразиться старомодным образом – учтиво. Отпустил дядя Ной сотрудницу, сварганил нам по чашке кофе, потерли немножко за жизнь, перекурили; глянул он мою родинку и сказал только одно: «Пойдем». И мы пошли. Он, значит, в накрахмаленном до хруста белом халате, с бэйджиком на груди, и я – на четверть шага позади. Идем по немыслимо длинным и немыслимо запутанным коридорам Онкоцентра, все (все!) встречающиеся нам люди в таких же халатах раскланиваются, дядя вежливо отвечает, а тем временем с грустью рассказывает мне, как плохо, что финансирование сокращается, что оборудование кондиционное – только импортное, очень дорогое, и таможня препятствия чинит, и трудно из-за этого работать, но ведь по-прежнему так интересно! А в коридорах этих – я-то поглядываю – ужас один. То на каталке больного (не иначе – умирающего) провезут, то мимо очереди в какой-нибудь кабинет мы проходим, и выглядит эта очередь – скорбно. Рассказывать неохота. У меня ж еще тогда и почти полная уверенность была – скоро и мне на такую каталку. Так что на этих увечных и страждущих смотреть, сами понимаете… Кстати, само-то настроение довольно спокойное было. Без паники настроение, скорее фаталистическое: чему быть… Но и не особо радостное, что уж. В общем, в итоге привел меня дядя Ной в совершенно другой конец этого гигантского Онкоцентра. Велел подождать, а сам нырнул в кабинет, на двери которого табличка: «Заслуженный деятель… лауреат… д.м.н., профессор…». Богатая табличка, горделивая, буквы золотые. Я аж заробел. Вот это, думаю, светило так уж светило. Вскорости дядя выглянул: «Заходи». Захожу. Там за столом – с первого взгляда видно – профессор, лауреат, и прочая, и прочая. Дородный такой, ухоженный, пышная аристократическая седина, дымчатые очки. Длинными, сильными, холодными пальцами повернул мою голову, всмотрелся, отпустил, принялся писать что-то. Потом говорит дяде: – Вы ему карту заведите, и пусть такого-то числа приходит. Тут уж я спрашиваю: – А… как бы мне узнать… вот это вот у меня… Он, не поднимая головы: – Не злое, не волнуйтесь. И выдает термин, который я сейчас уже не воспроизведу. И сообщает, что изничтожим мы эту дрянь жидким азотом. Ну, мне как-то полегчало. И обратил я внимание на стены этого кабинета. Сплошные там фотографии с надписями: «Уважаемому такому-то от …». Кого там только нет! От Людмилы Гурченко до Фазиля Искандера и от Иосифа Кобзона до Патриарха. Не дяди Ноя, а Алексия II. А еще, прямо над столом, изображение Иисуса. И не то чтобы икона – больше на портрет смахивает. Любопытствую: – А извините, это всё ваши пациенты? – Угу, – коротко и ясно. Да, думаю, публичному человеку бородавки в прямом смысле не к лицу. Но вот Спаситель… Смотрю на дядю – в глазах у него смех, хотя лицо и серьезное. Из кабинета вышли – оценил, говорит, твою шутку. Действительно, Христос среди пациентов... – Надо же, – удивляюсь, – я ж удержался! Можно сказать, подавился шуткой. Как же вы… – А я почувствовал. Что ты хочешь, одна кровь… А что удержался, это правильно. Человек верующий. И очень, очень заслуженный. Если он сказал – не злое, значит – не злое, так что ты не беспокойся. Хотя, должен тебе признаться, у нас правило очень строгое: ткани удаленного новообразования всегда поступают ко мне в лабораторию. Мы их исследуем и даем уже окончательное заключение. Твои я сам посмотрю. Забегая вперед, похвастаюсь: и лауреат мне удалил родинку быстро и чисто, и дядя через несколько дней подтвердил – не злая. А в тот раз, пока возвращались мы по тамошним лабиринтам, пока пили еще кофе у дяди в лаборатории, он мне разных интересных вещей порассказать успел. Например, как многолетний директор Онкоцентра, академик Блохин, насмерть бился именно вот за эту территорию, на Каширке. Тогдашний партийный вождь Москвы Демичев впаривал другую, где-то за МКАДом (которого в те времена еще и не было). Блохин уперся рогом, писал в ЦК, самому Хрущеву писал и победил – выделили эту. Тоже была неведомая даль, но все же не такая. И одновременно жилье тут же, рядом, строили, добавил дядя, вот мы тогда и получили… – Вон там, – он махнул рукой. – Представляешь, каждый рабочий день пешком хожу. Утром сюда, на обед домой, с обеда сюда, вечером домой. Близко же, пятнадцать минут. Очень удобно. Знаешь, – улыбнулся дядя, – если бы не это, я бы, наверное, уже работать не мог. Да и вообще… не знаю… А работать – так интересно! Прогресс невероятный! Мы ведь с чего начинали? Исследование тканей под микроскопом, и всего два варианта ответа: либо злокачественная опухоль, либо нет. А сейчас мы сотни видов знаем, и все больше узнаём. Ну да что я тебе рассказываю, ты же наверняка понимаешь, как интересно, ты же такой же… Жаль только, с финансированием плохо… – Сдается мне, дядя Ной, – заметил я, допивая кофе, – что вы живы, здоровы и полны сил еще именно и потому, что вам интересно. Он усмехнулся и произнес: – Не без этого. Но жить в четверти часа ходьбы от работы – великое благо. Приехав домой, погуглил я кое-что. Первым делом, конечно, тот термин, которым лауреат мою родинку обозвал. Действительно, почти всегда это дело неопасное; ну, я уже говорил – так и оказалось. Выжил, и плевать на предсказания. А вторым делом – разыскал информацию о дяде. Регалий-то у него оказалось не меньше – и тоже он заслуженный деятель науки, и тоже доктор, и тоже профессор. И тоже, между прочим, лауреат. И, до кучи, член правления Российского общества патологоанатомов (ох, неслучайны те гробы в коридоре). Вот только на дверях табличек с золотыми буквами не держит. Еще нашел я список того, чем конкретно он занимается: механизмами энергетического обмена опухолевых клеток; установлением закономерностей, определяющих профиль злокачественной опухоли; разработкой гистохимических, иммунологических и электронно-микроскопических методов диагностики в онкологии (цитировать прекращаю, там еще много всякого). Ну и ну, подумал я, прочитав все это. Вспомнил его слова: «Ты же наверняка понимаешь, как интересно, ты же такой же». И снова подумал: ну и ну. Несколько даже растерянно подумал. Последний (на данный момент!) раз встречались мы с дядей Ноем Девятого мая, у отца на даче. Отец-то, хотя и на три месяца моложе, а послабее… ходит плохо… Я последнее время его настойчиво расспрашиваю о войне. Всю жизнь, сколько помню, уходил он от этой темы; например, на вопрос, за что получил медаль «За отвагу», отвечал так: «Да был случай… Ну, я четко отработал». А на старости лет все-таки стал кое-что рассказывать, особенно под рюмашку. И что попал на фронт семнадцати лет от роду, и что из трехсот пацанов с его курса радистов выжили только трое, и что воевал он, оказывается, в составе Первой штурмовой инженерно-саперной бригады – эти бригады в наступление шли первыми, а уж за ними – штрафники. Те самые, после которых лес рубили на гробы. Я из отца все это вытягивал, дядя Ной тихонько сидел рядышком, слушал, улыбался. А потом вдруг пробормотал: – А я был в Первой ударной армии… Пехота… И замолчал, явно смутившись. К чему я все это? Не знаю, если честно. Восхищают меня люди, в таком возрасте сохраняющие… ну просто все сохраняющие. Бог (как его ни назови) дал здоровье, уберег на фронте, а дальше эти люди – сами, сами. Им – интересно! Оттого и сохраняют… P.S. Что он Ной – ну, это имя семейное. Если решите вслед за мной погуглить, ничего у вас не получится, официально его зовут по-другому. А в семье он всегда Ной. Понятия не имею, почему. Может, потому, что изначально предназначался в патриархи? P.P.S. Я вот армян уважаю. У них и руки золотые, и головы; не встречал я ни одного глупого армянина. Но с каких пирогов они считают патриарха Ноя, ну того, на ковчеге, своим соплеменником – ума не приложу. Хотя коньяк «Ной» по большому счету неплох. Нам с дядей Ноем, патриархом, он нравится.
"– Сдается мне, дядя Ной, – заметил я, допивая кофе, – что вы живы, здоровы и полны сил еще именно и потому, что вам интересно."
Отличное крео, сначала подумал бросить читать, но потом захватило - главное, что с глубоким смыслом...
Хорошо, легко написано, взгляд нигде не спотыкается..что называется, приятное чтение.
Традиционно лёгкое чтиво. Токмо интересно, Михайло Сергеевич там не отметился с его знаменитым пятном?
Фекалыч, его фотки там не было. А разве он пятно свое выводил?
Сличенко там еще была фотка. Ну и много кого.
а чо про Ноя не погуглил?
"Ной построил город Нахичеван, который является началом всехпостроек и матерью всех городов". Согласно этому комментарию, Нахичеван является древнейшим городом, основанным после потопа. Казар Джахкеци также пишет, что Ной вместе с женой Ноемзар жил в городе Нахичеване: "Асправедливый и великий Ной , обнеся стеной, укрепил город Нахичеван иостался там со своей женой Ноемзар".(с) на Ковчеге не так много народу было. кто-то из них должен был родить всех армян - раз уж Ковчег на территории Армении пришвартовался.
как мне кажется, заявленная в начале смерть повисла в конце. везде велась хорошо: онкология, морг, гробы, каталки, война... но никто так и не умер. понятно, Ной всех спас, даруя жизнь каждой твари, а смерть мимо пока прошла. но для художественности чего-то не достало
Марат, ну не помер я, чо ж делать. Мы ея (смерть) победили.
Не, я понимаю, это временно. ЧепушиллО, да впадлу мне про Ноя гуглить...
не, ФС, это понятно.
я ж тебе про художественную часть, а не про достоверную. хотя б упомянул бы как-то так: А пружина все сжималась)))
нетнетнет Марат, не увиливай. Ты-то уж готов и похоронить ради художественности нашево главреда. Ой, сорри, эксперта))
"те самые два года" в соседнем предложении с "тем самым дядей" не понравились. А остальное заебись, хотя Марат прав насчет художественности. Легкое ощущение облома остается.
Руслан, спасибо, щас исправлю.
С Маратом сопсна согласен. А с другой стороны - ну чо ж у меня герои то и дело мрут?
Катя, я вообще ради художественности весь мир загоню в ад.
где ему и место, хех
ничо, я из ада дошлю окончание, гыгы
Француский самагонщик 2010-06-15 21:12:18
тебя оттуда выпрут - вместе с твоими строчками. им тама резвые иксперты не нужны - сваих хватаит.
я было понял Приму так, что в аду давно мир. а присмотрелся - оказываецца, мир давно в аду.
дядя Ной - настоящий ученый. действительно, интересно им все как детям. рассказ очень мудрый.
Ставлю оценку: 42
зачот!
Но правду сказать, если pancreatic cancer, ни один Ной не поможет.. Был у меня случай в больнице. Пришёл поциент ко мне в chemo-room. Мой ровестник, тоже Peter звали. Высокий врач офтальмолог. Рак поджелудочной железы. Брюнет. Спросил меня, могу ли я посмотреть, как ты вливания мне будешь готовить? Я согласился. Врачи в больнице, как боги. Вроде нельзя им перечить. Приготовил всё. Он говорит, давай, я медсестре сам отнесу. Я отдал ему капельницы. Потом звонят с этажа - больше так никогда не делайте, больной не имеет права сам приносить лекарства. Обошлось для меня. Но не для него. Через месяц пришёл опять ко мне офтальмолог. Я его не узнал.. худой, волосы все седые.. ещё две недели прожил, кажись..
о том, как избавиться от всего, что не нужно. и как это не просто. и как это не нужно.
Оценку Редаку не ставлю, но доставило.
ALEX
2010-06-16 00:53:54 А чо не поставить? Туд всё ясно..
Ставлю оценку: 40
Один вапрос, где туд КК?
Иле йа нипанемайю чиво?
Петя Шнякин 2010-06-16 01:02:45, да грубо говоря, поебать...
Вопросов больше не имею(ц)
Жить в пятнадцати минутах ходьбы от работы - это заибись. Раньше, наверно, дядя Ной жил в десяти, а то и в семи минутах ходьбы, потом, наверно, будет жить в двадцати минутах - и уже часа не хватит на обед.. и о Первой штурмовой и Первой ударной всё не хватает времени расспросить... И за табличкой с золотыми буквами тоже может оказаться светило...
Блин, какой веер дум и тем может развернуть родинка на виске. Очень жизненно и живо, и сумбурчик легонький (отсыл к сыну первого шефа) - милый такой приём, разговорный - полное впечатление беседы за рюмкой. В общем, от личного до философского - один шаг.
Кысь молотог охуенный!
Нипрападай!
Ставлю оценку: 50
а меньше ФС я не поставлю.
В принципе мемуары как я понимаю, но читается легонько, и это мастерство которое дажэ под коньяк "Ной" не уйдёт, но скорее прибудет.
Ставлю оценку: 42
Интересная история.
Кысь, вся штука в том, что дядя ходит с одной и той же скоростью все эти пятьдесят с лихуем лет, что работает там.
Это как-то приехал я на научную конференцию по вертолетам, организованную МАИ. Наша секция, аэродинамическая, работала в соседней школе, в актовом зале на пятом этаже. Лифта не было. Председательствовал на секции такой Аполлинарий Константинович Мартынов - светило мало не покажется, ученик Жуковского, древний, как Ной. Негласное погоняло в нашем мире - Апик. И вот стою я у входа в школу, докуриваю, а мимо меня Апик проходит. Он маленького роста был и слегка сгорбленный. Входит внутрь, я за ним. С ужасом думаю, как же он подниматься будет. А он - не меняя ритма шагов, такой же чуток сгорбленный, вверх по лестнице, все десять маршей. Как машина. Зашел в зал, сел за стол и, ровным голосом: "Товарищи, начнем?" Дыхание ни на йоту не сбилось.
усиление
ТЕ самые годы с ТЕМ самым дядей. зачот, как сказал Шнякин.
Ставлю оценку: 45
Аххуенно, семейные байки ФСа надо издавать отдельным произведением)
мемуар тем и харош, что припиздуть атсебятины есть выйти за рамки жанра и ввести читателя в заблуждение, что не есть гут. а голая правда, вдобавок ап чёмто интересном есть гут
Ставлю оценку: 46
хорошо, что никто не умер хотя бы в этом расказе
а вот ещё бы прикольнее, еслип: г\г года три-четыре лечилса от рака, подвергалса всяческим процедурам, здоровье берёг, жену не ёб, с друзьями не пил...etc (страниц на 500), потом выздоровел, идёт весь такой счастливый, и - хуяк - ево насмерть машина сбивает... ггг
Грависапа, а у водителя той машины как раз канцер в предпоследней стадии. эээ... допустим, рак желудка у него. и тут его сажают за наезд со смертельным исходом. ну, судья бессердечная такая баба.
но у нее у самой рак матки. ну и тэдэ.
ога, ггг, роман-эстафета, однако - ! (может, надо одновременно сразу несколько запустить роман-эстафетов, штоп всем досталось и никому не скушно былоп..?)
да! и все излечиваются! и водила, и судья, и начальнег ИТК, и замполит, и жена, которую не ёб покойнег.
тут и Солженицын пойдет с "Раковым корпусом". как вставная часть.
да! если правильно замутить и крепкие связки сделать, то вставными частями можно дохуя из всех книжек сделать, ггг
"жена, которую не ёб покойнег" (ФС) - это гоголь с булгаковым вставная часть...
очень хорошо. за всех рада, честно. ну и хорошо, если до кого-то вещь достучится и кто-то поймет, что старость - это не всегда старость. иногда это просто возраст
Это важнейший текст. И хорошо, что ФС его осилил.
Ставлю оценку: 47
Богатыри, не вы )).
А было бы прикольно если бы дядя Ной спас свою, там, лабораторию, или родственников от упомянутого повального увлечения уринотерапией. Укрыл бы в наполненном гробами ковчеге от желтого дождя и бушующих зловонных волн. А на счет армян, они Ноя земляком считают по месту десантирования на горе Арарат. |
Щас на ресурсе:
333 (0 пользователей, 333 гостей) :
|
Copyright © 2009-2024, graduss.com ° Написать нам письмо ° Верстка и дизайн — Кнопка Лу ° Техподдержка — Лесгустой ° Site by Stan |