Два года назад я переживал не лучшие времена. Жизнь дала приличную трещину, и трансформировалась в другое слово на букву «ж». Разлад в семье и проблемы на работе выбили меня из колеи. Быстро съехав на синеву, я зачастил в злачные заведения. Бесконечные пьянки и половые сношения с подозрительными дамами начали постепенно превращать меня в рудимент общества.
В тот вечер, 30 декабря 1998 года, я сидел в кабаке и плутал в потемках безнравственности под живую музыку в исполнении Людочки Цымбал, в прошлом моей одноклассницы. Ситуация подстегивала побыстрей нажраться, чтобы уже прекратить воспринимать ее завывания.
Нет, Людочка была, безусловно, очаровательная девушка, и даже была пару раз цинично отъебана мной в студенческие годы. Но ее вокальные данные, в отличие от врожденного мастерства минета, оставляли желать лучшего.
По графику, через час я должен убиться в муку и уехать домой, где произойдет очередной форменный скандал, в главных ролях которого будет моя супруга и то, что осталось от меня.
Все шло как обычно. До того момента когда за стол, где я в одну харю залихватски выжирал лошадиными дозами коньяк, присел прилично одетый молодой человек. Хотя и вид он имел весьма респектабельный, у меня почему-то возникло непреодолимое желание зарядить ему в дыню.
Незнакомец же как-то приветливо улыбнулся и представился:
— Герострат.
— Тебя что, так зовут? — удивился я.
— Да. Имя греческое.
Затем он протянул мне руку.
— Андрей, — ответил я. Гнев мой куда- то испарился. — Вроде тоже греческое имя. Выпьешь?
— Не откажусь. С вашего позволения.
Герострат по-хозяйски плеснул в стакан граммов сто коньяка и быстренько его внедрил.
«Молодец. По всей видимости - аферист. Сейчас начнет в доверие входить, лепить за жизнь, может от щедрот и пузырь купит. А потом или труба пропадет или лопата…»
— Зря вы так, Андрей. — Прервав полет моей мысли, Герострат налил себе второй стакан.
— Что «зря»?
— Неужели вы и в самом деле думаете, что я хочу подрезать ваш телефон или портмоне?— Герострат выпил и вытер салфеткой губы. После небольшой паузы он продолжил.
— Скажу больше, милостивый государь, я проделал большой путь, чтобы сейчас сидеть перед вашим, перекосившемся от пьянок, ебальником.
— Чееееее? — хотел было быкануть я, но какая-то неведомая сила опять свела мой гнев на нет. Приятное тепло лавиной накрыло мое тело.
«Точно аферист. И гипнозом владеет. Чистой воды - махинатор.»
Тем временем Людочку сменил другой певец, Дима Чекан. Он голосом Эдуарда Хиля горлопанил : «Потолок ледяной, дверь скрипучая…»
Веселье, как говорится, только начиналось. До того, как Дима действительно поразит публику, оставалось не более пяти минут...

— Вот чудак-человек. Какой же я аферист?- Незнакомец улыбнулся.- Просто устал я, Андрей, твои косорезы исправлять. Если бы ни я, то ты уже по своей синеве лес бы давно отправился валить. Нет. Пожалуй, напишу в канцелярию заявление, и пиздец. Я там, — Герострат показал наверх,— ангел уважаемый, а посему мое прошение удовлетворят быстро, и тогда тебе придется без страховочки испытывать теперь все тяготы. И вероятнее всего, жизнь твоя вскоре превратится в ад. Я тебе гарантирую.
- Слышь, бабуин мохножопый !!! Ты чё поплыл? Тебя кто-нибудь за этот стол приглашал? Вали, пока я тебя не усыпил. – Я уже собирался встать и загасить этого проходимца правым джебом, как опять, словно неведомой силой, мое тело сковало по рукам и ногам.
- Зря ты так! – Герострат встал и направился к выходу. Сделав несколько шагов. Он обернулся и как-то зло произнёс. – Хочешь веселья? Могу устроить. Как нехуй делать.
После этих слов он быстро исчез за дверьми заведения.
Как только мой собеседник ушёл, произошло то, что повергло меня, да и всю присутствующую публику в глубокий шок.
Дима Чекан, исполняя песню Харалова «Новогодние игрушки», вдруг бросил гитару и как кобель начал рыть руками паркет танцпола. Затем, обернувшись вокруг своей оси пару раз, скинул одним движением свои джинсы и принялся срать, дико при этом хохоча. Охуевшие музыканты, а с ними и посетители, с интересом и ужасом на лицах наблюдали, как их обожаемый кумир лепил огромный, вонючий пирог посреди ресторана.
Закончив свое дело, он принялся закапывать говно, но, не добившись своего, поднес микрофон к жопе и начал напердывать мелодию, отдалённо напомнившую мне «В лесу родилась елочка..». Убаюкав этой музыкой полресторана, он встал на корячки и ускакал на четырех конечностях, звонко и задорно лая.
Как только Дима покинул ресторан, в него тут же зашли два огромных негра, переодетых в Дедов Морозов. Отличительной особенностью их являлись два расчехленных здоровых хуя. Хуи, как стрелки компаса показывали на расположение музыкального коллектива, а если точнее — на Людочку Цымбал.
Через минуту Деды Морозы уже пороли организм Люды в разные отверстия, при этом делали все синхронно и эстетично. Людочка была от счастья на небесах и, закатив глаза, водила своим длинным языком по губам. Вид у нее при этом был довольно смешной, потому что она в этот момент смахивала на пьяную обезьяну.
Какой-то мудак вскочил на стол, за которым еще недавно сидел с компанией и, достав своего абдуллу, начал лить за шиворот своим друзьям.
Официантки, встав в ряд, начали плясать кордебалет. Для усиления эффекта от выступления они все как одна сняли трусы и начали пугать заросшими пилотками сидящих рядом посетителей. Впрочем, пугать было уже некого…
Кто-то яростно дрочил свою балду, кто-то стулом охаживал свою спутницу… Одна посетительница, направив себе между ног бутылку шампанского и почесав пробкой клитор, принялась ее открывать. Когда она разрядила с хорошим пшиком себе в пиздень пробку, то завыла как белуга и поскакала на выход.
Один гражданин непонятно зачем начал жрать живую экзотическую рыбу, плававшую в огромном аквариуме. К слову, эта рыба была гордостью ресторана. Говорят, хозяин этой богадельни купил ее за десятку штук бачей и по пьяни частенько хвастался этим фактом.
Полив ее майонезом, чувак быстро спорол ее и замер. Потом, схватившись за горло, выпучил глаза и начал задыхаться. Наверное, эта гнида была ядовитая…
Сидящий за соседним столиком седовласый джентльмен закричал : «Спокойно, я врач!» и незамедлительно начал бить ногами браконьера. Мытарь-рыбоед уже посинел, когда из его рта вырвался мощный фонтан блевотины, залившей значительную часть пола. Страдалец стал понемногу отходить, и, лежа на полу, наблюдал, как врач с какой-то прошмандовкой исполняют твист на том, что недавно плавало в аквариуме.
Я же, сам того не желая, разделся до трусов и начал исполнять нижний брэйк. Змейку. Потом вертушку. А затем, я со вставшей елдой долго пытался прорваться между телами огромных негров к пасти Людочки Цымбал. К счастью один из Дедов Морозов срезал мне с локтя, и я ушёл в анабиоз….
**************
Мусора ,прибывшие вскоре, приняли наиболее активных участников дебоша. Естественно, я оказался в их рядах. Поебав пару часов мозги, почти всех фигурантов отпустили. Диму Чекана в тот же злополучный вечер отловили на помойке жадно жрущим какую-то тухлую хрень и определили в больничку. В лечебном заведении, в народе именуемым просто «дурка», он провел две недели с диагнозом «нервный срыв». Затем его, вроде, пришедшего в себя, выпустили. По темным слухам Диму вскоре пригласили в какую-то питерскую группу. «Ленинград», вроде, называется... Короче, в поряде Димон.
Два студента-камерунца, подрабатывающих на находящийся неподалеку от «Эврики» ёлки, так и не смогли оправдать своего поведения. Зачем они приперлись в ресторан и занялись публичным сексом с Людочкой Цимбал, никто из них внятно объяснить не смог. В итоге, одному из них, как честному человеку, пришлось на ней жениться, а другого депортировали на историческую родину. Чему он был несказанно рад. Хуйли тут мерзнуть-то? Я, после того раза, на пару лет бросил бухать. Тогда не было гарантии, что этот Герострат мне просто почудился по синей теме. Зверюга, блять. Сейчас-то понятно, что померещилось. Скорее всего. Хотя... Объяснить коллективное помешательство большого количества людей в тот злополучный вечер, так никому и не удалось. Всё, кроме выходки черножопых студентов и лёгкой болезни Димы, списали на предновогоднюю шутку…

*******

Город, перемигивался неоновыми вывесками и праздничными гирляндами. Шумные компании гуляли, распевая песни. На носу был Новый год. 1999-й.
Огромные, как кусочки ваты, снежинки, кружась, падали на землю, расстилаясь мягким, белым покрывалом. Те из них, которые попадали мне на лицо, ласково таяли. Я, немного пошатываясь, всё дальше и дальше отдалялся от районного УВД. Всю дорогу домой, мой ,измученный запоями, фейс не покидала глупая улыбочка. Странно, но в этот момент на душе стало как-то очень легко.