В общем и целом тебе тут все рады. Но только веди себя более-менее прилично! Хочешь быть ПАДОНКАМ — да ради бога. Только не будь подонком.
Ну, и пидарасом не будь.
И соблюдай нижеизложенное. Как заповеди соблюдай.
КОДЕКС
Набрав в адресной строке браузера graduss.com, ты попал на литературный интернет-ресурс ГРАДУСС, расположенный на территории контркультуры. ДЕКЛАРАЦИЯ
Главная Регистрация Свеженалитое Лента комментов  Рюмочная  Клуб анонимных ФАК

Залогинься!

Логин:

Пароль:

Вздрогнем!

Третьим будешь?
Регистрируйся!

Слушай сюда!

poetmarat
Ира - слитонах. По той же причине.

Француский самагонщик
2024-02-29 17:09:31

poetmarat
Шкуры - слитонах. За неуместностью.

Француский самагонщик
2024-02-23 13:27:28

Любопытный? >>




Про стены и картины

2011-02-08 13:56:08

Автор: Вадим Викторыч
Рубрика: ЧТИВО (строчка)
Кем принято: Редин
Просмотров: 739
Комментов: 22
Оценка Эксперта: 26°
Оценка читателей: 29°
Управление регионального отделения Союза Художников расположилось в здании постройки 19 века. Когда-то с Покровским собором в ряду стоящих зданий складывался единый архитектурный ансамбль. Ныне вместо разрушенного революцией собора возведён новодел. Современная церквушка, исторического дыхания не несущая. Только здание СХ сохранило прежний стиль среди стекла и бетона, последнее старинное здание в этом районе главной улицы города. Раньше строили на века. Никому не приходило в голову, что бунтующие биомассы начнут сносить здания к такой-то матери. Нынешние строители это знают очень хорошо.
На первом этаже здания – выставочный зал, на втором – контора СХ и зал для заседаний. Пятиметровая высота стен, трёхметровые двери. Выше идёт просторный чердак, примечательный тем, что режиссёр Кирилл Серебренников снимал там свой первый художественный фильм «Раздетые» по рассказу испанца Жоана Казаса.

В актовом зале заседает худсовет. Скучнейшая работа – просмотр творческих работ членов союза за летний сезон. Заодно отбирают работы на отчетную выставку. Рутина. Из кучи гавна нужно выбрать конфетку, хотя точно известно, что её там «не лежало».
Художник Вениамин Семечка представил серию работ из творческой командировки на птицефабрику Сальского района. Проваландался он там три месяца медовуху пил, молоко парное и яичками закусывал. Лепота! Небось трахал птичниц и доярок. Хотя внешностью Семечка не обладал. Лицо незапоминающееся в толпе. Допустим, познакомился, отвернулся и тут же забыл. При встрече вспомнить невозможно. Поэтому портреты ему не удаются. Но послали на птицефабрику, пришла заявка, обещали заплатить за картины.
Представил пять холстов: два композиционных и три портрета. Ещё с десяток этюдов на картонах. Большие холсты представляли собой общие планы фермы с потоком кур во дворе и директором в центре. Рядом солидная дама – главный бухгалтер. Напросилась позировать, пришлось наваять.
Комиссия в составе председателя союза и четырех, уверенных в своих стенах, членов худсовета, хотя среди них были две женщины. Некоторое время они всматривались в однообразие картин. Слово взял старейший заслуженный художник Мазило:
- Что-то определенно есть…э-э-э… работа определённая проделана… э-э-э… да-да… А кто эти женщины с курицами?
- Птичницы – передовики фабрики, согласно списка…
- Передовики, говоришь… спереди которые… так, так, - послышались смешки, - а чего ж они такие не весёлые?
- Может больные? – предположил штатный остряк Лиховидов.
- Не знаю я, - отозвался Семечка, - позировали вроде нормально, одна только отказалась по беременности.
- Э-э-э…ясненько… все в белых халатах, как в больнице…
- Дык, форма у них такая… что я мог сделать…
- Форма… проявил бы творческую фантазию, в домашней обстановке написал бы с детьми… официально больно и уныло…
- Да, больные они, - опять настаивает Лиховидов под одобрительные смешки мужской половины худсовета, - у них, наверное, эта… как её… у курей бывает…
- Сальмонелла, - подсказывают.
- О! Правильно, сальмонеллёз у них. Так Вениамин?
- Не знаю… мне предоставили, я написал. А сальмонеллёз у них и что другое…
- Формалист ты Семечка, - сказал, едва сдерживая улыбку, косматый председатель СХ, - тебе бы кустики писать, да пенёчки с грибочками. Даже нечего на выставку отобрать. Будешь писать заказное полотно – учти! Трудовые будни – праздники для нас… так, кажется, поётся… Щас, конечно, другие песни…
- А что у тебя во-о-он там? – показал рукой Мазило, - этюд с конём.
Семечка взял картон поднёс ближе.
- Вот это ничего, живенько! Как господа художники и художницы дамы, одобрим?
- Неплохой этюд. Пойдёт.
- Кони, не куры! На конзавод его надо направить, - предложил Лиховидов.
- Кто – за? Кто – против? Одна воздержалась. Хорошо Семечка, - подытожил председатель. – Этот этюд оставь, остальное забирай с глаз. Да, за материалы отчитайся у завхоза.

Какой-никакой аванс Семечка получил и как водится, пошел в магазин. Там он неожиданно встречает знакомого телеведущего с дамой навеселе.
- Здорово, Веня! Ты никак меня угостить хочешь? – нагло спросил Могилов – фамилия известная в узких кругах. Наглость – его стиль. И передача его нахальная в духе лихих девяностых, «Нон-стоп» называется.
- А что… давай… угощаю… Зайдёшь? Сколько раз обещал…
- Я без аппаратуры, но с дамой… Сам понимаешь, всему своё время: разбрасывать бутерброды и время намазывать их. – произнёс и обратился к даме. – Викуля, ты как, согласна посетить богемное заведения мастера кисти и карандаша?
- А что вы рисуете? – спросила Вика, длинноногая, изгибная, с глубокими тенями на глазах.
- Я? Э-э-э… - засмущался Семечка, - всякое разное пишу.
- Не скромничай! - уверенно констатировал Могилов. - У него есть, что показать даме. Интим не предлагать! - и громко заржал.
- Стас, что за шутки? – хотел обидеться Семечка, но у него не получилось.
- Так мы идём или нет?
- Идём, щас я.
Семечка купил водки, батон и колбасы. Ужин холостяка. Для дамы взял вина и конфет.
Идти не далеко. Художественные мастерские недалеко от главной улицы в Кривом переулке. А может его называли более возвышенно, типа Университетский.
Входные двери настежь открытые – терракты ещё впереди, так что жизнь пока нараспашку. Свобода! Ветер перемен! «Он придёт, счастливый ласковы-ы-ый…» - пели тогда. Недолго, правда.
Поднялись на второй этаж по темной лестнице. Два коридора: налево, где слышалось пьяное хоровое пение, и направо, где стояла отчаянно целующаяся парочка, а в глубине были слышны ритмичные удары барабанов.
- Нам налево, -= сказал Семечка.
Прошли. Художник открыл своё логово. Пахнуло красками, скипидаром и чем-то тухлым. Но быстро привыкаешь и не замечаешь более.
Все стены вкривь и вкось завешены холстами без рам, в углу – стеллаж, заваленный рулонами бумаги и кусками картона. Посредине комнаты стена из гипсоблоков. На ней что-то нарисовано. За стеной койка, рядом стол, дальше раковина цвета навоза.
Семечка по-хозяйски сгрёб одним движением всё, что лежало на столе, подставив лист картона. Достал бутылки, нарезал колбасу, батон.
Вика с интересом рассматривала картины. В основном пейзажи: лес, кусты, река и опять лес, кусты, река.
- Мне вот эта нравится, коняшка, - показала Вика на метровый холст с ярким конём на фоне вечернего леса. Луч заходящего светила отметил, а художник остановил мгновенье.
- Замечательно! – похвалил Могилов. – Но я это уже видел. Где новьё, Вениамин? Чем я буду удивлять потомков? Ты учти, телепередачи записываются и остаются в веках.
- Угощайтесь, пожалуйста, - предлагает Семечка и налил стопочки, - Вика, вам вина…
- Нет, я тоже водочку хочу, - заулыбалась она, - Стас ты обязательно сделай передачу из этой замечательной э-э-э… берлоги искусства. Кони, звери и закат! Сделаешь?
- Запросто. Ну, будем!
Подняли стопки, почеканились, опрокинули в себя. Потом выпили ещё и ещё раз. Веня расхрабрился, стал вытаскивать из-за стеллажа холсты, ставить на табуреты у стены.
--- Смотрите, вот эта… моя любимая…
На картине опять был конь, пьющий воду из чистой речки ранним утром. Хрустальная звенящая тишина, едва уловимый плеск волны, шепот камыша. Всё это было на картине.
- Какая прелесть… - только и смогла вымолвить Вика.
- А вот Александр Сергеевич, посмотри, - Могилов показал на гипсоблоки.
Вика копалась в сумке, достала фотоаппарат и щёлкнула коня на водопое. Подошла к стене, отгораживающую койку. Прямо на ней изображено небо, «высокое небо», как говорят поэты. И фигура сидящего кудрявого гения в белой рубашке с пером в руке. Рядом лист бумаги.
- Как называется? – спросила Вика.
- Вдохновение.
- Очень похож…
- Была минута… Давно наваял. Стенку поставили, а я возьми и напиши… Теперь не знаю, что делать? Выставить нельзя – стену ломать…
- Да, рассыплется… А ты повтори, холст возьми и… - предложил телеведущий.
- Вдохновение повторить невозможно, - Веня налил себе и немедленно выпил.
- А ведь он прав, - заинтересованно взглянула на художника Вика. Подняла фотик и щелкнула стенку с Пушкиным. Никто из этой компании не знал, что это единственный след, который останется от картины.
- С этим искусством всегда так: если стОящее – то не покажешь и не повторишь, а если показывают, то всякое гавно. – резюмировал Могилов.
- Не надо о грустном, у меня тост. – Вика взяла наполненную стопку. – За талант, которому не мешают стены, потому что он на них пишет картины… Да, Виталий?
- Конгениально! Викуля, я посмотрел на тебя сегодня другими глазами. Вот, что ты творишь с женщинами Веня. Ты их зовёшь в неведомое, негодник.
Семечка засмущался и по всему было видно, что на сальской птицефабрике он никого не трахал, а безмолвно страдал и пил. Пил и страдал. В перерывах писал кое-что.
- Ничего братан, прорвёмся, ты только не грусти и твори, - Могилов по отечески хлопнул художника по спине, - и не ленись. Лень и гениальность вещи несовместные, так кажется у Пушкина?
- Гений и злодейство, - поправила Вика.
- Тут нет злодеев, только ленивые гении… Ну-ка ещё по одной…

Элитная сауна на Лебердоне, рядом ресторан, куда привозят городское начальство решать конкретные вопросы бытия.
На этот раз представитель нефтяной молодей и дикорастущей фирмы Лукойл привёз городского голову или, как стали называть, мэра города, расслабиться.
Сначала выпили, как водится, затронули общеполитические вопросы, закусили слегонца и в сауну с девочками. Когда вернулись распаренные душой и Хенесси приняли на грудь, фирмач решил прозондировать почву:
- Так можно надеяться на положительное решение, Матвей Иваныч?
- Какое решение? – не понял мэр.
- Касаемо покупки здания художественных мастерских в Кривом переулке.
- А-а, помню. Оно у нас муниципальная собственность… только как же с этими… самыми…
- Художниками что ли? Матвей Иваныч, а какой в них толк? Кроме головной боли для вас, как я понимаю…
- Так, то оно так… но всё же… У них есть собственность оформленная, правление СХ, дом в самом центре. Давно хотим убрать его, комплекс там будет торговый, гипермаркет типа. А тут здание с революции не ремонтировалось и стоИт, мать его…
- Ну, так я и говорю… икорочки хотите? Сонечка подай паюсной…
- Я к тому, что не хорошо как-то всё отобрать… народ не поймёт. Жаловаться будут наверх.
- Кому жаловаться, Матвей Иваныч? Сейчас, слава тебе Господи, Центрального Комитета нету. Спёкся! И генсека нету. А господину Президенту не до того. У него выборы на носу.
- Во-о-от! Выборы, электорат важен!
- Так мы же не на улицу выгоним – в подвалы. Очень много необжитых подвалов на Руси. Расчистим и пусть себе… малюют, пусть тешатся. А здание трёхэтажное в центре города - нам, Матвей Иваныч. Фирменное здание Лукойл! Во, как надо! – и он характерным жестом чикнул себе по горлу. – Отремонтируем в лучшем виде и на открытие вас пригласим, всю мэрию…
- Всю не надо. Перебор это. А подвалы… оно лучше, чем чердаки. Не каплет с крыши, как у этих… французов… О, Пари… - мэр даже запел. – Вот не понимаю я этих художников. Когда зажимали их - они писали всякую аполитичную херню. Вон, ихний великий… Глазунов, к примеру, панно забульбашил: и Сталин там, и Ленин, и Леннон, битлы эти… Вовремя убрали, чтоб народ не смущать. Теперь – свобода, малюй хоть баб голых, хоть кого… Нет, они в абстракцию ударились… Скукота. Натуры нету, Ренуаров нету, не видно… одна мелочь пузатая.
- А вы разбираетесь, Матвей Иваныч!
- Ты думал, если мэр, то художников не знает. Знаю я их, как облупленых. Водку пьянствовать и баб трахать – вот и всё искусство… Ладно, забирай эту хибару, ремонтируй. Договор… я завтра распоряжусь. Ты по площадям там прикинь, какие подвалы, чего… понял, да?
- Благодарю, Матвей Иваныч! Всё будет сделано в лучшем виде.
И опять Хенесси, икра, девочки. Кстати в сауне все стены в мозаиках с купальщиц Ренуара Огюста.

Редин

2011-02-08 14:13:51

ВВ, а как это - хлопнуть художника вдоль спины? как-то выпадает это *вдоль* из авоськи реализма.
жалко Семечку

Вадим Викторыч

2011-02-08 15:08:06

Редин, а ты щетаешь поперёк надыть?

Редин

2011-02-08 15:31:13

щитаю, достаточно просто хлопнуть его по спине.

AbriCosinus

2011-02-08 15:38:41

Вполне. Хлоп - и нету Семечки. Об этом и ФС 2011-02-08 14:42:41

Вадим Викторыч

2011-02-08 15:50:14

Редин, ты прав. Мне неловко за Могилова, тем более неловко просить за исправление этого "вдоль".

Вадим Викторыч

2011-02-08 15:55:49

Абри, а разве не трогает фамилия? Вот и ФС проникся сочувствием. Такой вот, нескладех

AbriCosinus

2011-02-08 15:58:54

Так о том и речь, Викторыч... Жалко.

2011-02-08 16:09:14

Я до Семечки вдоль спины не смок дочитать. Увязнул в первом же абзаце.

Управление регионального отделения Союза Художников расположилось в здании постройки 19 века. (КАК ЖЕ ЛЕГКО МЕНЯ ЗАЕБАТЬ ДАЖЕ С ПЕРВОЙ СТРОКИ! ДОСТАТОЧНО ДВУХ ЦЕПОЧЕК НАНИЗАННЫХ ПАДЕЖЕЙ...) Когда-то с Покровским собором в ряду стоящих зданий складывался единый архитектурный ансамбль. (САМ-ТО АВТОР ПОНЯЛ, О ЧЁМ ГОВОРИЦЦА В ПРЕДЛОЖЕНИИ?) Ныне вместо разрушенного революцией (ВМЕСТО СТЕНОБОЯ И ДИНАМИТА САМА РЕВОЛЮЦИЯ ВЪЯБЫВАЛА, О КАК!) собора возведён новодел. Современная церквушка, исторического дыхания не несущая. ((ТОКА ПОСЛЕДНИЙ ВЫДОХ ПЖ МОЖНО БЫЛО КУДАНИТЬ ПОНЕСТИ) Только здание СХ сохранило прежний стиль среди стекла и бетона, последнее старинное здание в этом районе главной улицы города. (ЗАПАДНЫЙ РАЙОН ГЛАВНОЙ УЛИЦЫ ГОРОДА, МИКРОРАЙОН-НОВОСТРОЙ ГЛАВНОЙ УЛИЦЫ ГОРОДА.. ВЕСЬ ГОРОД - ГЛАВНАЯ УЛИЦА, СЛЯПАННАЯ ИЗ РАЙОНОВ В ЛОМАНУЮ ЛИНИЮ)...

Всё. Дальше я не смок. Простите. За такой русский язык надо автора вешать в центральном районе главной улицы города. На фонаре. За яйца.

2011-02-08 16:11:31

Простите. За яички. На трёхметровой двери, выше которой сразу чердак имени Кирилла Серебренникова.

AbriCosinus

2011-02-08 16:11:32

Кысь возглавил Санитарный Кордон Санитара Феди.

2011-02-08 16:19:58

AbriCosinus, ну.. тока честно: ты смок прочесть образчик неповторимого авторского стиля от начала до финала?
В ГЛОЗА МНЕ СМОТРЕТЬ!

AbriCosinus

2011-02-08 16:23:07

Кысь. Я здоюсь...
Слаб.., неустойчив в оценках.., терпелив к буквам.., неразборчив в знаках...

2011-02-08 16:25:29

...связях...
к чему это приводит - знаешь сам.

Эргэдэ

2011-02-08 16:32:37

Редин 2011-02-08 14:13:51

Ты просто не понял: он хотел написать "пониже", а написалось "вдоль". А вообще-то, хорошенькая миниатюрка, зримая такая. Ужать бы только словес наполовину и - стало бы вполне. Особенно из первой части, из зачина.

Эргэдэ

2011-02-08 16:33:00

Ставлю оценку: 22

moro2500

2011-02-08 19:11:32

билят..
коммент чиста для зоклатке.. не могу четать пьяным,суко, но отметил!! штоб не забыть. сьодня моё тело везут домой.

Вадим Викторыч

2011-02-08 21:06:31

Редин, благодарю.

Лоффкач

2011-02-08 21:14:53

Мне понравилось.

Лоффкач

2011-02-08 21:15:19

Ставлю оценку: 35

Вадим Викторыч

2011-02-08 21:21:09

Кысь, прими мои уверения в глубочайшем к тебе почтении. Не могу не высказать признательности к невъебенному труду твоему по редактированию опуса сего, не прошедшего всех этапов правки и коррекции. Но общими усилиями "как здорово, что все мы здесь, сегодня собрались" эта воистину благодатная работа "будет сделана и делается уже"! А иначе зачем?!

Шева

2011-02-14 11:22:25

Концовка ну совсем никуда.

Щас на ресурсе: 293 (0 пользователей, 293 гостей) :
и другие...>>

Современная литература, культура и контркультура, проза, поэзия, критика, видео, аудио.
Все права защищены, при перепечатке и цитировании ссылки на graduss.com обязательны.
Мнение авторов материалов может не совпадать с мнением администрации. А может и совпадать.
Тебе 18-то стукнуло, юное создание? Нет? Иди, иди отсюда, читай "Мурзилку"... Да? Извините. Заходите.