О, Родина, как ты подвластна власти!
Тебя ебут и жрут тебя, ебя.
И ты, как шлюха, вся дрожишь от страсти.
А не пора ль - от страха - за себя?

А помнишь, как ласкала ты закатом,
И, как парным поила молоком?
А я мечтал служить тебе солдатом,
Поэтом и хорошим мужиком...

Я подрастал c восторженною дрожью,
Но начинал все больше понимать,
Что ты в лицо мне дышешь вечной ложью,
Как пьяная, нашкодившая мать.

Я жил с тобой бездарно и трусливо,
И для тебя не сделал ничего.
Не оттого ль, что ты так молчаливо
Гасила страсти сына своего?

А если иногда и замечала,
Как рвется в выси дерзкая душа,
Ты за удачу плату назначала
Не ту, какой учила малыша.

Но я усвоил детские уроки,
Наивный разум мой не повзрослел,
И отрастить полезные пороки
Так и не смог, а может - не сумел.

Я не бежал, не ныл, не унимался,
Но не усвоил правила игры,
Я трижды падал, трижды поднимался,
Я выпускал последние пары...

Я не виню - не смею, и не знаю
Про Высший Смысл заложенный в тебе,
Но светлые надежды вспоминаю
В своей пустой и крошечной судьбе.

А впереди - лишь старость и могила,
Где я вобью строкой последий вздох:
"Любимая, меня ты не любила.
И я, как верный пёс, с тоски издох".