Ну здрафствуйте наконец маи дорогие, абажаимые и гарячо любимые фтыкатели, фтыкательницы и фтыкалята. Закончился наконец долгосрочный отпуск и подразделение «ПИЗДА» (ежли хто забыл аббревиатуру – Падразделение по Изобличению Заебафших в Доску Аффторов)снова в строю в полном списочном составе. Не успели мы выйти из отпуска, как тишину коридоров и постов огласила серена. Очередной аххуевший индеец майа, тачнее индейка майа, купленная марсеанами за бабло, ящик печенья и бочку варенья, под ником Эр блять, не поверите Св, наххуй, папыталась нарушить суверенные границы. Но не тут то было! Мирный совецкий трактор ответил на агрессию запуском крылатых ракет средней дальности, а группа захвата выловила преступнецу в сортире у площади трех вокзалофф, где она маскировалась в мушском сартире под мирный савецкий писсуар (даже жолтыми патёками сцуко покрылась. но нас хуй наебешь!). В настоящий мамент преступнеца во всем сознаеццо, даже в том, что не так давно, по пьяному делу савершила в подваротне палавой акт с некой «светиком» , используя при этом резинавый самотык аранжэвого цвета, каторый предварительно купила у дорожных рабочих-таджыкофф под видом дорожного конуса, ну а мы представляем вам засланный в прийомнег преступный, заминированный манускрибт в переводе.

Итаг. Свечи гаснут, гомон умолкает, звучит компазицыя «Nothing else matter» в исполнении чукотского ансамбля горлового пения.
Муза (ЙОБАНЬ. Здесь и дальше – комментарии перевотчега)
- Я люблю тебя! – ему казалось, если она сейчас уйдет, то уйдет навсегда. (сцуко, в аффтырше йавно есть шекспировский потенциал, какой бля надрыв, какая свежая идея начала произведенийа) Он схватил ее за руки, целовал ладони (локти, пытался поцеловать жёппу, но не смог прокусить джынсы) , умолял не уходить. Она отталкивала его, повторяя одно и то же:
-Ну и что тебе от меня надо? Я хочу домой. (пшол наххуй йеблан)
-Почему ты такая? – схватил ее за воротник пальто и притянул к себе, заглядывая в глаза. (Ну вот, в начале третьего абзатца мы ужэ практически констатируем, что аффторша – ибанажко. Ахуенная блять картинко, представляю, стоит такой чуваг, влюблено смотрит в ибло тьолке, каторая бореццо с асфиксией, пучит глоза и болтает в воздухе ногами – картина достойная пера классика, лямур-тужур и фсё такое)
Она сказала равнодушно: «Не люблю тебя». (Йа сказала – пашол наххуй. Пиздетц, не устаю удивляццо универсальности фразы)
Пресса называла его вторым Гребенщиковым. И почему вторым? (Да блять потому что не четвертым, хуле тут думать?)
Потому что кто-то родился раньше? И успел первым написать, сочинить, изобрести, открыть то, что теперь открывает, пишет и создает он? (Вот чем мине сразу понравилась аффторша – эт таким задорным имбицилизмом, с налётом инфантильности. Стоит этакая девачка-припевачка, в розавом бантиге и голубых гольфах, тупит фпоталог, пускает слюну и задает в пустоту идиотские риторические вопросы . )
-Ты молод. У тебя все впереди, - говорили ему друзья. – Ты еще откроешь свою галактику. (Ты сцуко фсех порвешь, склеешь и исчо раз порвёшь, ты у нас эгегей! – гаварили друзья после праслушывания и убегали наххуй в туман, съедали сим-карты, сжигали микрорайоны, где проживали и переезжали за полярный круг)
Но его галактикой была Ольга. Они выросли в одном дворе. Он любил ее с детства. (ещё адин уникальный литературный ход. Шыкспир крутиццо ща в гробу как ылектромоторчег на вентиляторе) Из-за нее стал композитором - трудно любить безответно - чувства рвались из сердца и складывались в музыку. Все его творчество было посвящено этой девушке. (трагическая заметка…при переводе данного предложения фпал в кому и чуть не склеил кибеням ласты один из лучшых наших экспертофф. Афторша блять! Не ешь перед написанием своих говношыдевров гароховый суп, а то из тебя чегой-то там рвёццо, вырываеццо на бумагу, а потом из-за тибя – ебанашки страдают квалефицырованные сатруднеки))
В тот вечер он пригласил ее на очередной фестиваль, и она пришла вместе с сестрой. (сцуко такое)
Фестиваль открывала группа «Gastarbeiter», ребята пели про большие сиськи, и Олька морщила нос, удивленно вскидывая брови. (Ну конечно, ну конечно, как жеж без контрастофф, странно что группа гастырбайтыр в версии аффторшы не начала выступления с акапелло на тему насильственной дефлорации продавщицы книжной палатки, костылём, отобранным фпириходе у инвалида) Было холодно, и она подняла воротник из рыжей лисицы. Одевалась всегда не по моде. Кругом татухи, ирокезы, пирсинг, тоннели в ушах, разноцветье волос, и только она одна в светло-бежевом пальто с огненно-рыжим лисьим воротником и в какой-то немыслимой шляпке. (Аффтарша, вут скажи, что мы видем в данном моменте? А видим мы ачиридное подтверждение тому, что блять образование далжно даваццо только тщательно отобранным индивидам. Вот научили тебя – лошодь дегенеративную писать и что из этого вышло? А вышел пиздетц, ужоснах и позор русской словесности. При чем тут блять «мода»? Либо главный герой наебал деужку и сказал что будет выступать в консерватории в составе сводного ансабля народной песни и пляски, либо героиня нахуй и наглухо ебанутая, если пришла в какой-то блять гадюшнег, полный нефоров - в цивильном прикиде. Лучше бы она вышла с транспорантом – выибите миня талпой в сартире, йа очень этава хачу)
-Чье это золныжко? – спрашивали музыканты.
-Моя Муза, - отвечал он. (и многозначительно чесал атверткой затылок и район ануса)
После феста они вместе пошли на вечеринку. Она заметно скучала, потом вышла на улицу, смотрела на падающий снег. (Железобетонная сцуко логика, наблюдаеццо вторично…Эр Св, или как тя там, лошоть совхозная, нахуя она на вечерину то пошла, если она ей в хуй не тарахтела? Или это тык сказать эхо жизни аффтаршы? Типа куды угодно с кем угодно, лиш бы наебениццо на шару. От из-за таких вот жывотных и происходят всякие катаклизмы. Пришла на пьянку к рокерам без желания, глядишь – хуй каму-нить некачественно атсасала, а там и до травмы недалеко, гыгы)
-Не люблю тебя, - повторила снова. (пашол наххуй)
Он схватил ее за воротник, притянул к себе и (незаметно фсунул хуй ей за левую щёку) поцеловал. Она снегом стала вытирать губы, с таким отчаянием, будто он испачкал ее рот, и она уже никогда его не отмоет.
-Ты мерзкий, мерзкий тип! – выговаривала с обидой. – Кончено! (Кончил?) Я ухожу! (ну, насколько йа вижу – фсё логично, геге)
Он пошел следом за ней.
-Оленька, родная моя.
-Надоел!
-Ты только выслушай меня.
-Ты мне противен!
Он продолжал удерживать ее за воротник (так она пошла, а он за ней, или он держал иё за воротник?) , а она рвалась из его рук, подобно птице, попавшей в силки. (какой штиль. Аффтарша практически Ахматова, только имя и фамилия другие и таланту – хуй, а так – почти один в один!) Часть воротника оторвалась от пальто и повисла на ее плече. - Ну вот, что ты наделал? (блять, этош как надо было мотылять беднуйу музу за шкварниг, что у нее часть мехового воротника оторвалась? Главный герой геракл? Иле же фсетаки афторша выспренная рамантичная ебонашка-надомнеца и шняга дакучи? Я склоняюсь к фтарому варенту)
Во двор вышла сестра. Увидела оторванный воротник, испачканное помадой лицо (патёки спермы, падбитый глаз и кусок черенка от лопаты, тарчащий из жёппы) , побежала за музыкантами. Они выскочили без курток, готовые драться за Ольгу. (Схуяли гости понаехали? Чувак из рок-тусовки, музыкант, фтарой можно сказать Гребенщикофф, приводит на тусняк после концерта двух левых кабыл, причем адна из них – атмарожынная лошодь, которая не то што ибаццо, поддержать компанию не хочет, демонстративно причом и тут, когда этот самый чувак, чувствуя нелофкость ситуации, решает посрецтвом подручных средств поднять ей настроение, настроив, тык сказать на рабочий лад, его коллеги по цеху внезапно выбегают пиздить своего кореша из-за этой убогой полковой клячи? Аффторша бля, где логека? Я понимаю, что в твоей компахе убежденных ананистофф-эктремалофф за сорванный предполагаемый половой акт можно получить ножевой удар, ну так нахуя ты напяливаешь свои стандарты на апсолютно этого не ожидающие остальные человеческие сообщества? Не знаешь? А я вот знаю – патамушта ты ИБАНАЖКО)
-Скажите ему, пусть он от меня отпустит, - плакала Ольга. – Он мне воротник оторвал. (и жёппу ещё, а йа трусы новые адела, ани теперь не атстираюццо)
Но он не отпускал ее.
-Прошу тебя, не уходи! (йобнуццо, частота вращения шыкспира увеличилась втрое. Аффтырь, сцуко, ты чего творишь? Харе изголяццо над классиком)
-Отпусти девчонку! – крикнул кто-то из рокеров. (ЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ ДЕВЧОНКУ???Прям вот так РОКЕР и сказал? Паздравляю тебя Шарег – ты иблан, я кажеццо об этом ужэ говорил, но не могу не повторить. А он там не сказал случайно: «Милостивый государь, вынужден уведомить Вас, что своими действиями Вы наносите непоправимый ущерб одеянию мадмуазель Ольги, а так же наносите ей глубочайшую душевную травму»? Нет? Странно бля, рокеры, особенно на пьянке после концерта именно такие. ЫЫЫЫ) Он не послушал, ударил рокера (это пардон как? Вроде он к ней прицыпился как энцыфалитный клещ-рахит с голодухи) . Завязалась драка. Он упал в снег, продолжая смотреть на Ольгу. Но не увидел в ее глазах, ни испуга, ни сочувствия. Понял, ей безразлично, что будет с ним, перестал сопротивляться, раскинул на снегу руки, предпочитая быть убитым, чем живым и нелюбимым. (блять блять блять еще один сотруднег уехал в палату интенсивной терапии после нервного срыва. Аффтырша блять! Будешь возмещать государству ущерб)
Музыканты пинали его ногами, но не так, чтобы очень сильно, скорее, делая вид, что бьют (так, пару – тройку ребер сломали наххуй, ногу и сфинктер, а так - ничо) . Было понятно, они и сами не рады, что ввязались в эту нелепую драку.
-Прекратите паясничать, - сказала Ольга и пошла прочь. (кругом адни педоразы, одни – хуи в рот пихают, другие толком угандошыть не могут…йобаная жызнь)
Они помогли ему подняться.
-Зачем тебе такая? (О бля, аффторша продолжает блистать логическими экзерцисами. Тока што атхуярили типа, потом подняли, отрехнули, жёппу заштопали наскоряк и проявляют дружыское сачуффствие. Да Эр Св, тяшко те наверное жывеццо с такими друзями)
Он потянулся следом за Ольгой.
-Я в милицию позвоню, - увещевала сестра.
-Звони, - отвечал он. – Я убью её.
А она шла, думая о чем-то о своём, не обращая на него внимания. (Хто «шла»? Сестра? А схуяли она иво слушоть должна? Сказала – в ментовку, значит неххуй про убийства пиздеть – фпиред домой за сухарями)
Сестра позвонила по мобильному отцу. Минуты через три тот примчался на машине. Бросился к дочерям.
-Как вы тут?
Оценил ситуацию по-своему.
«Вся в мать», - подумал, взглянув на Ольгу. (И с оттяшкой уебал ей фчелюсть)
Подошел к горе-ухажеру.
-Жив? В больницу не надо?
-Нет.
-Милицию вызвать? Накажем обидчиков.
-Ничего страшного.
Ему стало жаль парня, он обнял его, и тот уткнулся ему в плечо.
-Тебе голос надо беречь, а ты без шарфа, - снял с себя шарф, обмотал ему шею.- Все у тебя получится.
Хороший у Ольки отец. Настоящий. Он всегда завидовал ей, потому что у нее был отец, а у него не было. Родители Ольги иногда подкидывали его матери деньги и вещи, чтобы мир не казался ему таким безрадостным. (ЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ бляяяяяяяяяяяяяяяяяяяя Афффтыыыыыыршаааааа ты даже не ибанажко, ты блять конченая дегенеративная лошадиная шняга в виде золуппы но со слановьими ушаме. «Настоящий атец» - забил хуй на практически атпижжыную дочу и начал папидарски зажымать в уголке атмудоханного фтарого Гребенщикова, даааа блять. Лучшы бы соседи маме подкидывали презервативы, причом до рождения сцыночка, такда мир был бы намного радостней)
Но вот теперь она выросла и пошла по жизни, как поезд, куда-то в свою запредельную реальность, не реагируя на тех, кто наблюдает за ней со стороны. Настоящая жизнь маячила где-то впереди, все остальное не интересовало ее - только книги, только созерцание окружающего мира, в жизни которого она участвовала по инерции. (непереводимый набор слов, рожденный последствиями менингита, трижды перенесенного аффторшэй)
Он вдруг разозлился.
- Я убью ее.
- Кого тут убивать? - спросил отец. - Она же спит. Кто знает, когда проснется. Может, лет через двадцать? (Нармальный такой разговор отца с ухажором дочи)
Они оба уставились на Ольгу. Девушка рассматривала какой-то куст, усыпанный снегом. Прикасалась к веточкам замершими пальчиками, тихонько покачивая их и наблюдала, как кружатся, в воздухе снежинки. (По подбородку стекала слюна а на ебле блуждала загадачная улыбка…паходу этот образ аффторша срисовала с себя)
-Почему она такая? (Хуефф немытых насосалась)
-Книг начиталась. Там ведь только одни герои и предатели, гении и злодеи. Среднего не дано. Жизни не знает. Яичницу поджарить не умеет… Ты, вот, проведи рукой у нее перед глазами, вряд ли заметит.
Он подошел к ней.
-Пока, Оль. Уезжаю я. В Америку. (От так от бля! Пригласил на концерт, палучил пездофф – йебокс и в Америку. А куда же исчо спрашывается? А большы то получаеццо и некуда! Именно туда, там по мнению афторшы коллекционируют ебонатофф-шизоидофф, причом настолько, что готовы принимать их пачкаме)
-Аха, - сказала она, продолжая рассматривать куст. Он пнул куст ногой. Снежинки сначала поднялись вверх, а потом стали опускаться вниз. (Типа – пездуй, йопт)
Ввиду того, что два специалиста выпали из обоймы из-за жестких нервных срывов окончание козьива зблёва даём в сокращении. В общем, как и предполагалось, Гребенщекофф набыр ту приперся из пендосии крутым, примерно как Басег, тока член у него был паменьшэ, не дотягивал до ымигрантских 23-х сантиметрофф. Встретился с телкой этой, а иё уже выебал какой-то либераст, абрюхател и съебнул. Но даже при таком раскладе тъолка дурачку не дала и он астался в сугробе около мусорных бакофф драчить на погоду.
Вашпе то весь текст можно было уложить в полтора абзаца, но это не наш метод. У меня сложилось стойкое осчусчение, что Эр Эв спиздела этот высер у Алегза…ну четко проглядывается Алексовский стиль. Ежли нет, то рекомендую ей взять на ближайшей стройке перфоратор и максимально негуманно атбить себе тот орган, каторый отвечает за мыслительный процесс. Очень сильно предполагаю что в данном канкретном случае это будет жёппа.