В первый раз всегда сложно. И страшно, чего уж, это все знают. И все проходили через это. Мандраж предчувствия, потом мысленно ты, как бы, примеряешь на себя то, что вскоре произойдет, немного успокаиваешься. А потом, в самый последний момент – бах… И снова все возвращается. Ко всему прочему примешивается... Далее >>>

Ночь. Я вижу тебя голой -
накатила такая блажь,
шевельнула в ребре осколок,
прошептала, что ты мне дашь

В этих снах теперь не летаю,
Не спасаю горящих изб -
что ни ночь, голова седая
крутит пленку про мой каприз

Ах, какая упругость тела,
синий бархат халата прочь!
Грудь вздымается – ты созрела,
взгляд назойливый словно скотч

Я сижу, весь сугубо сдержан,
втихаря... Далее >>>

я так устал от жизни этой,
объелся как ведром клубники.
гляжу на старые портреты -
там стариков суровых лики

они молчат с укором явным,
не отводя клеймящих взглядов.
а за окном рассвет багряный
почал бутылку утром ранним

и я, чураясь осуждений,
потупив зеньки, пятясь полом,
стараясь не заметить теней
споткнулся о себя осколок

подставил под вино посуду,
чтоб смыть противный... Далее >>>

Мою жену звали Крыся,
она была рыжая, вся в веснушках…
К вечеру, когда третий глаз открылся
я спокойно доел ту самую грушу
***
Она играла пальцами, играла жизнями…
С ветки на ветку, развевая волосы,
прыгала, не борясь с капризами,
бесконечно лгала противным голосом.
И хвостом таскала за собою ангела,
/малютку курносую такую чистую/
мимолетно касалась всего – и трахала —
семеня... Далее >>>

ночью звезды кажутся ближе
и километры-часы теряются
гляди-ка, говорить приходится тише
и никак не скрыться меж днями все

а проехав километры соснами,
да всякими там березами
не знаешь, какие люди были сносными,
а какие вдруг стали угрозою

но это и есть она Россиюшка,
это и есть – земля наша русская -
косые срубы так-то есть силища!
и реки города вдоволь... Далее >>>

Приди тихонько в мой невнятный рай,
разбитый на осколки старых вёсен,
упёртый рогом в сумрачную осень -
войди в него и обувь не снимай

Коснись хоть взглядом раненой души,
я вздрогну, на колени опускаясь
приму тебя… Скажу, родная, каюсь…
И отпущу с ветрами куражи

Но это сон.
Проснувшись сам на сам
поставлю чайник, вслушаюсь в шипенье,
задумаюсь, как дальше жить... Далее >>>

Страшно. Внутри пустота. Истерика
медленно катится, если б знали вы…
Время с сегодня до понедельника
стелется, крошится до окалины

Лето окончено, что ж, до лампочки,
ноги опять не коснулись берега.
Снова удел их носки да тапочки –
от холодильника путь до телека

Скрежет… За дверью вдова развратница -
ходит за солью, все не допросится.
Крутит в «глазке» раздобревшей... Далее >>>

Пьяные бабы целуют слюнявыми ртами,
обморок утренний, в чреве вчерашний вискарь.
Дам козырных не пробить рядовыми вальтами –
лишь наблюдать, как смеются они свысока

Завтрак поменян на курево в мятой постели,
в мокрую цель залетел с перепугу стояк.
Я не хотел, повторюсь, но они так хотели…
Тут не попишешь – на то он... Далее >>>

Не готов я принять весну,
мерзнут почки под вязким снегом…
И опять в эту ночь не сплю,
укрываюсь остывшей флегмой

Твой оттенок зеленых глаз
не сравним ни с одним весенним,
безгранично я в нем увяз –
пальцы.. клавиши – словно пленный…

Я снаружи ласкаю снег…
Голос в блоке закрытой спальни -
только ты осязаешь смех
и тепло меж далеких ставней

Перестуком... Далее >>>

Сквозняк по комнате гуляет – ты где-то есть, но пустота..
Я болен и сную невольно под шум вильнувшего хвоста
в стихах дурацких - слезы-реки… Не сдержан, медленный удав
ползет по коже… Все негоже, а ты присутствуешь всегда.
И водка в чреве, стих в камине.. И дочка рядом далека –
я дед безвнучный в паутине... Далее >>>